Вернер фон Браун. Человек, который продал Луну

Четвертая «Фау-2» стартовала 29 мая 1946 года. Этот запуск должен был продемонстрировать боевую мощь ракеты и использовать ее в качестве политической «дубинки». Ракета поднялась на запланированную высоту, но вместо того, чтобы повернуть на север, полетела в южном направлении. Это произошло из-за сбоя в гироскопической системе наведения. В подобных случаях инструкция предписывала передать на ракету радиосигнал, с помощью которого было бы перекрыто поступление топлива к двигателю. Эрнст Штайнхофф, член команды Брауна, должен был сообщить об аварийной ситуации в исследовательскую лабораторию ВМС, а дежурный офицер этой лаборатории должен был послать сигнал на ракету с помощью мощного радиопередатчика. Однако Штайнхофф поступил вопреки инструкции. Он сообразил, что прервав свое движение преждевременно, ракета будет некоторое время двигаться по своей траектории и упадет на землю южнее полигона Уайт-Сэндз. При этом на Эль-Пасо или на Сьюдад-Хуарес выплеснется большое количество высокотоксичного ракетного топлива. Не исключено, что часть этого топлива попадет и в воды реки Рио-Гранде. Поэтому Штайнхофф решил не прерывать доступ топлива к двигателям ракеты с тем, чтобы она упала в пустынном районе уже южнее Сьюдад-Хуареса.

«Фау» врезалась в каменистый склон в полутора милях южнее Сьюдад-Хуареса. После удара в склоне осталась огромная яма глубиной 9 м и диаметром 15 м.

Подполковник Гарольд Тернер, руководивший испытаниями, тут же связался по телефону с мексиканским генералом из штата Чиуауа, и тот ему сообщил, что, кроме дыры, в склоне разрушений нет. Генерал пообещал успокоить власти Мехико. Однако в Вашингтоне были встревожены не меньше. Вскоре Тернеру пришлось объяснять причины этого инцидента генералу Дуайту Эйзенхауэру, начальнику штаба армии США, а также государственному секретарю Джорджу Маршаллу. В ходе официального расследования случившегося было установлено, что действия Штайнхоффа были единственно верными.

Позже один американский лейтенант как-то похвастался, что присутствовал при пуске боевой ракеты на территорию другого государства. Под «другим государством» он, конечно же, имел в виду Мексику, страну, с которой у Соединенных Штатов отношения в те годы были далеко не идеальными.

Однако некоторым мексиканцам это событие позволило получить приличный барыш. Еще не успели остыть обломки ракеты, как предприимчивые авантюристы начали срочно распродавать куски металла, якобы найденные на месте падения ракеты. Эрнст Штайнхофф приблизительно оценил количество проданного металла, и оказалось, что общий вес сувениров составил от 10 до 15 т, в то время как вес ракеты не превышал 4 т. Поэтому не удивительно, что некоторые куски металла очень напоминали консервные банки.

Помимо демонстрации мощи и возможности своих ракет немецкие специалисты сумели разобрать и упорядочить горы документации, вывезенной из Германии, а также написать невообразимо большое количество всевозможных инструкций и отчетов. Девятнадцатого апреля 1946 года майор Хэмилл разослал сотни отчетов о проделанной работе в различные инстанции, начиная с армейских канцелярий в Вашингтоне и заканчивая лабораторией реактивного движения в Пасадене, штат Калифорния.

К середине 1946 года многие из немецких специалистов прожили в США не менее года. При этом все они не имели никаких официальных документов, позволяющих им проживать на территории Соединенных Штатов. Им было запрещено покидать пределы Форт-Блисса, занимавшего площадь в шесть акров, и приходилось жить за колючей проволокой. В начале сентября армейские чиновники несколько ослабили эти строгие ограничения и выдали немцам специальные пропуска, позволявшие им свободно перемещаться в окрестностях Эль-Пасо. В конце ноября США продлили контракт с немецкими специалистами еще на год. Пошел второй год работы команды фон Брауна на нового хозяина, за ним третий, четвертый и, наконец, долгие годы «холодной войны». Теперь уже всем стало ясно, что немцы-ракетчики останутся в Соединенных Штатах навсегда.

Вскоре власти США дали разрешение на въезд в страну родственников своих германских служащих. В результате численность немецкой колонии в Форт-Блиссе выросла почти втрое. После этого удержать операцию «Пейперклип» в секрете уже было нелегко, и армейское руководство было вынуждено разрешить фон Брауну и его людям встретиться с репортерами. При этом военные повсюду представляли немцев как истинных борцов за мир против разрастающейся опасности коммунизма.

Американская пресса с удовольствием набросилась на новую злободневную тему, и вскоре жители не только Эль-Пасо, но и всей Америки узнали об иммигрантах из Германии больше, чем, возможно, желали знать. Однако любая попадавшая в прессу информация перед этим тщательно фильтровалась секретными службами США, и гласность в средствах массовой информации была явно запланированной заранее.