Верни меня к жизни, волк

— Флоранс, ты должна узнать о моих чувствах. Принять их или отказаться — твой выбор. Но я хочу, чтобы ты поняла: меня не пугает и не отталкивает твоя неспособность ходить. Это не важно, потому что… да ты и сама уже знаешь: я люблю тебя!

— Пожалуйста, остановись… — покачивала я головой, сожалея о том, что мы все-таки добрались до этого печального поворота, после которого «как прежде» уже не будет.

— Ты просто боишься, я понимаю. И это нормально, Фло. Я тоже боюсь! — наклонился Халле ближе, и его пальцы скользнули на мою шею, удерживая на месте.

Но даже если бы он не сделал этого, ремни безопасности, которыми я была прикована, помешали бы мне отпрянуть. В салоне автомобиля деться было некуда, а квэн был слишком здоровенным, чтобы у меня оставалось пространство для маневра.

— Позволь себе почувствовать что-то в ответ, сделай шаг в неизвестность… Обещаю, тебе понравится! Верь мне!

— Хватит…

— Брось, Флоранс, — искренне досадовал он из-за моего сопротивления. — Между нами наконец-то никто не стоит, и мы вольны делать все, что захочется. Неужели ты не дашь мне даже одного шанса доказать, как идеально мы подходим друг другу? Расслабься — это все, что от тебя сейчас требуется. Я все сам сделаю. Если не смогу убедить, разбежаться успеем.

Его лицо оказалось совсем близко, жар коснулся моей кожи, а губы шептали прямо напротив моих губ.

Светло-карие глаза смотрели все пристальней и жестче, буквально приковывали взглядом, будто мой друг обладал уникальной способностью подчинять. Но какая-то часть моего сознания все равно понимала, что воля подавлена искусственно, и уступать на самом деле я не хочу.

Где-то неподалеку вдруг взвизгнули шины быстро взявшего старт автомобиля, умчавшегося по шоссе. И я тут же очнулась.

Глава 19. Я не сдамся

— Ты же не станешь делать этого против моей воли, пользуясь моей беспомощностью? — мой голос окреп, потому что слова — это все, что я могла использовать в качестве возражения. Физически я бессильна была сопротивляться.

Халле замер, и его дыхание споткнулось, словно я ударила его в живот. Мне тут же стало стыдно за жестокость, но извиняться я точно не собиралась — это же не я настаиваю на поцелуе, когда партнер не готов.

Взгляд парня стал еще тверже, еще пронзительнее, но на сей раз я не чувствовала давления: Халле просто искал в моих глазах ответ… И, по всей видимости, нашел совсем не то, что ожидал там увидеть.

— За что ты так с нами?..

Секунда — и квэн уже сидит на своем месте, сжимая побелевшими пальцами руль. Голова опущена, желваки вздуваются на напряженных скулах.

— Значит, это конец, да? Я все-таки опоздал? — голос прозвучал грубо, как режущее лезвие ножа. — Нет у меня шанса. И никогда не было!

Осознав только что пережитое насилие над психикой, я задрожала от возмущения. И от растерянности, потому что совершенно не знала, как это понимать.

Мне все померещилось или у парня способности, которые никак нельзя назвать обыкновенными? Что он применил ко мне, сверхъестественный гипноз?

И если да, то как он посмел сделать это! Хотелпринудитьменя подчиниться, серьезно?!

— Это глупо, — пробормотала я раздраженным голосом. — Халле, глупо строить отношения с тем, кто никогда не сможет ходить! Я знаю, знаю, — сердито остановила я готовые сорваться возражения, — тебе все равно, но разве не важно, что об этомдумаюя? Тебе плевать намоичувства?

— Фло… — Я хотела вначале договорить, но Халле снова использовал фишку с низким и раскатистым голосом, от которого мурашки бежали по спине, а мысли стопорились: — Ты сама не знаешь, чего хочешь на самом деле. Ты просто забыла!

Ну вот. Он снова напоминал мою мать.

— Так расскажи! — вскинула брови я, требуя откровенности. — Если ты так уверен в своей правоте, приведи доказательства! Убеди меня, почему я должна делать так, как ты говоришь.

Но Халле умолк, словно воды в рот набрал. Порывался признаться, но всякий раз захлопывал рот и с досадой морщился, словно лизнул жабу.

— Так я и думала, — фыркнула я отчужденно. — Снова тайны. Хочешь быть со мной, но правду сказать не готов.

— Все совсем не так! — в голосе друга прозвучала настоящая боль, но мое сердце сейчас окаменело и не испытывало сочувствия к тому, кто не желает довериться. — Я… Да пойми же, Фло, я пытаюсь защитить тебя! От прошлых ошибок и от себя самой. Ты ведь понятия не имеешь, о чем просишь.

— Хочешь, чтобы я поверила тебе на слово, что ты действуешь из благородных побуждений? — уточнила я, взглянув на друга, янтарные глаза которого тут же вспыхнули отчаянной надеждой, что я его пойму.

— Ну да!

— Тогда и ты прими мой выбор, — пожала я плечами, показывая ситуацию со своей стороны. — Из меня не получится девчонки, которую можно представить родителям. Я никогда не смогу стать полноценной женой. И — о боже, Халле, включи мозги, я не смогу даже заниматься с тобой любовью!

— Это не важно… — спорил друг хрипло, но я видела, как недовольно он поморщился на последних словах. Какому нормальному парню понравится перспектива никогда не быть близким с любимой?