Верни мне себя

– Мне сообщили, что вы искали мисс Островскую, – не прерывая осмотр, доктор обращается к мужчине, который продолжает стоять и наблюдать за всем с пристальным вниманием. – Подскажите, кем вы ей приходитесь? Родственник, супруг, друг?

Я бросаю любопытный взгляд на это мистера и жду ответа. Мужчина задерживает взгляд на мне, как будто взвешивая слова перед тем, как ответить. В его глазах мелькает что-то неуловимое, от чего у меня внутри всё переворачивается.

– Можете спросить у меня, – бросаю я, не желая больше продолжать этот фарс. – Он мне никто! И прошу его выгнать из моей палаты!

– Мы близкие знакомые, – произносит спокойно мужчина, демонстративно игнорируя мою тираду.

– Доктор Хариссон, я вижу этого человека впервые в жизни…

Чувствую себя героиней ужасного кино.

– Не нервничайте и не напрягайтесь, Яна. Всё нормально, вы в безопасности, – Харрисон поворачивает голову в сторону незнакомца, который наблюдает за мной обеспокоенным взглядом.

Я вновь вглядываюсь в его зелёные глаза. Красивые. Уставшие. И грустные. Очень грустные.

– Давно вы знакомы с пациенткой? – уточняет врач у него.

– Около шести месяцев, – отвечает без раздумий, не отрывая от меня глаз.

Шесть месяцев? Да он издевается! Я чувствую, как внутри всё кипит от злости. Кажется, ещё немного – и я просто взорвусь от этого абсурда.

– Ложь!

И я уже хочу выпалить новую порцию возмущений и приправить их благим матом, но доктор меня опережает:

– Яна, у вас ретроградная амнезия, – оглушает вмиг.

Я так и остаюсь лежать с открытым ртом в попытке осознать услышанное.

– Вы потеряли часть воспоминаний, которые были до травмы. Из вашего разговора с психологом мы сделали вывод, что вы не помните примерно около года своей жизни.

Я в растерянности слушаю его, пытаясь осмыслить всё, что он говорит.

– Это временно. Нам нужно будет провести ещё несколько обследований, чтобы назначить лечение и составить план восстановления вашей памяти.

– Она же восстановится? – уточняет Адамиди, пока я пытаюсь проанализировать информацию.

– Как показывает практика, с такой формой амнезии в большинстве случаев память полностью восстанавливается. Но потребуется длительное лечение и реабилитация, – улыбается мягко Харрисон, стараясь успокоить.

Но ничего не выходит. Меня с головой накрывают чувства. Растерянность. Страх. Бессилие. Всё вокруг начинает кружиться, как будто мир внезапно утратил свою устойчивость, а я стою на краю пропасти.

– Получается, Яна в самом деле не помнит меня? – уточняет незнакомец.

Его лицо становится бледным, а глаза наполняются болью, такой глубокой и острой, что я начинаю верить, будто он и в самом деле знает меня.

– Да, все воспоминания за прошедший год утрачены, – сообщает твёрдым, но сострадательным голосом доктор. – И сейчас нам нужно связаться с её родными. Возможно, у вас есть чьи-нибудь контакты?

– Да, – отвечает мужчина, нервно сжимая челюсть и что-то обдумывая. – Я дам вам номер Ирины.

– Моей мамы, – объясняю я, а слёзы начинают собираться в уголках моих глаз.

Мне хочется ущипнуть себя. Что за дурной сон мне снится? Голова идёт кругом. Как я могла забыть целый год своей жизни? Как могла забыть человека? Пытаюсь сосредоточиться, чтобы вспомнить этого Адамиди, но мои мысли разлетаются, как стая испуганных птиц. Всё внутри сжимается от паники и непонимания. Сердце бьётся так громко, что кажется, будто его удары эхом разносятся по всей палате.

«Незнакомец» подходит ко мне ближе, вновь нависает надо мной и не сводит с меня глаз. Я перестаю дышать. Его рука осторожно касается моей щеки и нежно убирает прядь волос за ухо. Этот жест вызывает во мне болезненное отвращение и трепетное волнение в одном флаконе.

– Поразительно. Какое мгновенное исполнение желания, – шепчет он еле слышно. – Но, наверное, сейчас так даже лучше для тебя, что ты меня не помнишь.

Он медленно тянется к моему лицу, целует в лоб. Первая секунду – я хочу врезать ему. Вторая – хочу прижать к себе сильнее. И пока я нахожусь в замешательстве от собственных чувств, он сам отходит от постели. Смесь ужаса, отчаяния и странного притяжения поглощает меня.

И пока я нахожусь в туманном состоянии, он проходит обратно к доктору. Их разговор кажется далёким и приглушённым. Я вижу только их силуэты и слышу лишь обрывки слов.

И только последние слова мистера Адамиди доходят до моего слуха:

– До тех пор, пока вы не будете уверены, что со здоровьем мисс Островской всё в порядке, не выписывайте и не отправляйте её домой. Как я и говорил ранее, все счета за её лечение высылайте на моё имя, – произносит твёрдым и деловым тоном. – И, пожалуйста, держите меня в курсе всего.

Он бросает на меня последний взгляд, полный невысказанных чувств. Без слов прощается со мной, а после выходит из палаты, оставляя за собой горький след на душе.

Как только мы остаёмся вдвоём, доктор Харрисон подходит ко мне и садится на стул рядом.

– Яна, есть ещё одна вещь, о которой я должен вам сообщить.

В его глазах считывается что-то неуловимое, что заставляет моё сердце сжаться от плохого предчувствия.

– Вы беременны.