Верни моего сына

Она прикоснулась к ее руке, но Лера отстранилась.

— Лешу я верну, и в суде во всем признаюсь, — добавила Лия дрогнувшим голосом. Мать охнула, но ничего не сказала. — Пожалуйста, не держи на меня зла.

— Я подумаю. Сначала сделай то, что обещала! — и не собиралась проявлять мягкость.

— Я уже на полпути к этому… Вот.

Она вскочила и бросилась к выходу, а через минуту вернулась с каким-то пакетом в руках.

— Здесь все твои документы, которые я присвоила.

Лера взяла пакет и заглянула внутрь, увидела свой паспорт и свидетельство о рождении Лешки. По телу дрожь прошла. Что же это получается? Она не обманывает? Действительно готова признать свою вину? Мозг отказывался верить в реальность происходящего.

— Вот как? А почему вдруг раскаялась? — сыпала Лера вопросами. — Испугалась суда? Поняла, что совершила преступление?

— Нет. — Лия опустилась на подлокотник кресла и посмотрела перед собой каким-то затуманенным взглядом. — Знаешь, иногда даже самый конченый человек задумывается о своей жизни. Страшно понимать, что прожил всего ничего, а сделал уже столько гадостей. А еще страшнее знать, что жизнь может в любой момент закончиться, а ты не сможешь забрать с собой ничего, кроме дырявой души. Мне не нужны больше ни миллионы, ни квартиры, ничего. Я все тебе отдам — и то, что силой забрала, и то, что ты получила от моего имени. Сейчас я хочу только одного: залатать хоть немного свою душу. Если получится. Если успею…

— Лия, ты что, умирать собралась? — испуганно перебила мать.

Она подняла глаза: в них блестели слезы.

— Нет.

— А почему тогда так говоришь? «Если успею»?

— Я уже объясняла, что мой диагноз не имеет срока давности. Болезнь может вернуться в любой момент. Боюсь, что я уже не смогу ее победить. Когда-то же смерти надоест играть со мною в прятки!

— Знаешь, мне не нужны твои деньги, — отозвалась Лера. — Мне чужого не надо. Ты мое верни только.

— Я их не возьму, — Лия отрицательно замотала головой. — Они принесли много горя другим людям. Делай с ними, что хочешь.

Лера смотрела на нее во все глаза. Такой ход событий она никак не ожидала. Значит, в сердце Амелии еще сохранилось что-то светлое, раз она способна раскаиваться и осознавать ошибки. Но размышлять над этим не стала. Ею овладела только одна мысль, от которой на сердце разливалась радость. Господи, неужели она скоро увидит Лешеньку? Обнимет это солнышко, прижмет к груди, будет качать его и тихо напевать колыбельную? Даже не верилось!

Сестра словно прочитала ее мысли.

— Я готова вернуть ребенка. Только с Ильей надо договориться. От него многое зависит.

— Значит, он не знает о твоем решении?

— Нет. Он сильно привязан к сыну, постоянно рядом, все контролирует… — Она нервно потерла ладони одну об другую. — Его нужно подготовить, как-то приучить к мысли, что с Лешей придется расстаться. Я позвоню, как только появятся новости.

Когда она ушла, Лера еще долго не могла прийти в себя. Перебирала документы, прокручивала в голове услышанное, анализировала. Похоже, мать тоже еще не осознала до конца, что приходила Амелия. Возможно, даже находилась в шоке от ее откровений. Они перекинулись парой фраз, и мама закрылась у себя, Лера тоже ушла в комнату. Нет, не может быть, что сестра раскаялась, отдала документы, обещала во всем признаться в суде…

Но дымный аромат духов, витающий в воздухе, неопровержимо доказывал: все это происходило на самом деле.

* * *

— Ева, нужно поговорить, — после короткого приветствия сказала Лера, сжимая смартфон. Посмотрела в окно, нервно накручивая на палец прядь волос. Солнце заливало улицу теплым светом. Мысленно представила, какие у Евы будут глаза, когда узнает, что учудила Лия. Скорее всего, не поверит, решит, что это очередная уловка. Лера и сама не знала, верить сестре или нет. Подсознательно, конечно, хотелось, но разум призывал не терять бдительность.

— Мне тоже, но разговор будет не деловой, — в голосе адвоката слышалась улыбка.

— Да?

— Угу. А разве Матвей ничего не говорил? — загадочно уточнила она.

— Нет. Что-то случилось?

— Ну, он позвонил мне пару дней назад и предложил посидеть в кафешке и поговорить в неформальной обстановке. Намекнул, что пора забыть старые обиды и помириться, — добавила уже полушепотом.

— Это отличная мысль! Давно пора. Я вообще не понимаю, как вы могли столько лет не замечать друг друга, — мысли приняли другой оборот, тревога ненадолго отступила, губы изогнулись в улыбке. Матвей так хотел наладить отношения со своей сестрой, пусть у него наконец-то все получится!