Верни мою дочь

— Нет уж, я хочу все прояснить раз и навсегда. Ты не имеешь никакого права говорить кто мне подходит, а кто нет. Ты не имеешь на меня никакого права. Все в прошлом.

— Не удивляйся, — Марк по-прежнему смотрит на Алексея, как будто не слыша мою запальчивую речь. — Вита очень переменчива в своих решениях. Сегодня ты ей нужен, завтра нет. То она от тебя шарахается, то предлагает себя всю, без остатка. Но ты для нее остаешься всего лишь расходным материалом.

— Может, это просто ты сильно облажался? — с издевкой произнес мой спутник.

Я думала, что Марк его на месте прикончит, но тот лишь усмехнулся в ответ.

— Вита — нарциссическая особа голубых кровей. Кроме себя, не любит никого, попросту не умеет. Ее «великая любовь» быстро проходит. Она идет к своей цели, шагая по головам, и я ее за это даже уважаю. Сам немного такой. Но ты ее не потянешь, а я не хочу, чтобы она тратила свое время на того, кто не потянет.

Не желаю больше это слушать! Да кем он себя возомнил?! И это с ним я хотела вернуться в самое начало?!

Вскочив со своего места, я ухватилась за бокал и выплеснула содержимое Вольскому в лицо. Крокодильчик завизжала, потому что часть попала на ее атласную блузку, обтягивающую мячики. Люди в ресторане начали оглядываться, притихли в ожидании скандала. Марк молча взял салфетку и вытер лицо, глядя на меня суровым взглядом.

— Ну ты и сволочь, Вольский. Ненавижу тебя!

Схватив сумку, я бросилась вон, ни на кого не глядя. Чуть не сбила с ног официанта с горячим на подносе, тот ловко и вовремя увернулся от моей целеустремленно рвущейся на выход фигуры.

— Вита! — в спину кричал Леша, но мне сейчас никого не хотелось видеть. Даже его.

Как трусливая мышь я бросилась в стоящее у входа такси, на ходу пряча слезы. Что ж ты за скотина такая, Вольский, что я каждый раз бегу от тебя вся в слезах?

Больнее всего было слышать как он назвал меня самовлюбленной, никого не умеющей любить, кроме себя. Это жестоко. Я всю жизнь считала, что я не такая. Может, где-то в шутку и ставила себя на пьедестал. А он взял и пояснил, что никакой шутки нет.

Вот только этот идиот уверен, что я не изменилась. И, кажется, совершенно нет смысла доказывать ему обратное…

Глава 40

Дверь распахивается, и я вижу склонившееся лицо Марка. Весь его божественный образ смазался. Волосы и пуловер влажные от вина, он выглядит растрепано. В серых глазах хмурая тень. Бежал за мной.

— Пересядь в мою машину, я тебя отвезу, — беспрекословным тоном заявил он.

— Катись к черту! Ты не понял?! Я не хочу тебя видеть! — воскликнула я.

Как я не хотела, а все же расплакалась на его глазах. Поспешно смахивала соленую влагу, но это уже было бессмысленно.

— Вита, прости… — более мягким тоном произнес Марк. — Знаю, я повел себя грубо…

— Не просто грубо, а действительно ужасно!

— Мы едем или нет? — Таксисту надоело смотреть на развернувшуюся сцену.

— Нет!

— Да!

Мы крикнули одновременно, и таксист сделал недовольное лицо.

— Время идет.

— Держи и просто помолчи, — Вольский сует ему купюру, даже не глядя в его сторону. — Вита, я отвезу. Пожалуйста. Я не хочу отпускать тебя в таком состоянии.

— Это ты меня довел! Ты хотел меня унизить, и унизил! Ты это сделал!

— Да не хотел я, — запальчиво ответил он, сжимая дверцу до побелевших костяшек. — Просто у твоего лощеного друга лицо было слишком самодовольное.

— И для этого ты решил привлечь меня и наше прошлое?

— Прости, — еще раз извинился он.

Выглядел он и правда виноватым, и я даже слегка растерялась. Не помню, чтобы он так сразу признавал за собой вину. Это же, мать его, Вольский.

— Я просто отвезу тебя.

— Да не нужно. Я доеду сама.

— Я хочу загладить свою вину.

Мягко, но настойчиво он вытянул меня из такси, придерживая за локоть. Кожа на его шее покрылась мурашками. Осень все-таки.

— Где твое пальто? — на автомате спросила я.

— В машине, наверное, — он пожал плечами с таким безразличием, как будто холода и не чувствовал.

Придерживая меня за руку (может, для пущей верности, чтобы я не убежала), он привел меня к своей машине и открыл пассажирскую дверцу, помогая забраться внутрь. Внутри было намного теплее, чем в такси. И пахло намного приятнее. Парфюмом бывшего вперемешку с запахом кожи сидений. Ладно, до дома можно доехать и с комфортом. Но у ворот пошлю его в одно место!

Перед Алексеем неудобно. Уехала с бывшим мужем после скандала. Интересно, что он обо мне теперь думает? Хотя, чего уж там, вру. Не интересно. У нас бы все равно ничего не вышло, может так он сам отвалится. Не люблю эти разборки «дело не в тебе, дело во мне». До брака я часто отшивала ухажеров, а после они и сами на пушечный выстрел не подходили. Боялись.

Усевшись за руль, Марк включил подогрев моего сиденья и вырулил с парковки. Включил ненавязчивую музыку, и я немного разомлела, растекшись по сиденью.

— А как же Снежана?

В моем голосе даже ехидства не было. Простое ленивое любопытство. Поди сидит там за столиком с Лешей, посылая в меня проклятия до седьмого калена.

— Неудобно вышло, — пробормотала я.