Верни нас

– Дай мне договорить, – я мотнула головой и сделала шаг назад, не давая потянувшейся в мою сторону руке Глеба прикоснуться к себе. – Я не буду отнимать у тебя сына. Я не буду отказываться от помощи, если ты будешь её предлагать. Не буду против усыновления, или как там правильно? Признания отцовства? Но на этом… Я очень прошу тебя, Глеб. Пожалуйста, давай на этом всё и закончим. Точнее, – я глухо рассмеялась, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. – Закончили мы уже давно. Я не хочу начинать всё сначала. Просто не смогу.

Глеб молчал, стараясь что-то прочитать по моему лицу, но не находил ответа. Я видела, как подрагивают его пальцы, как несколько раз дёрнулся кадык… Наверное, впервые в жизни я видела его таким растерянным. Даже в тот момент, когда я застала его с другой женщиной, он был идеалом холодного равнодушия.

– Почему? – наконец-то хрипло произнёс он. – Если ты всё ещё не веришь, что я пальцем не тронул этого…

– Я тебе верю, – слёзы всё же начали скатываться по моим щекам. – Это не имеет значения, Глеб.

– Тогда что имеет? – он приблизился ко мне, осторожно стерев пальцами слезинки с моего лица. – Что изменилось с приходом Оксаны? Я же не слепой, Насть. Я же видел…

– Тогда ты должен понять, – прошептала я, убрав его руку от своего лица и немного сжав пальцы, перед тем как отпустить. – Я не смогу. Не мучай меня, пожалуйста. Матвей – это всё, что я готова… всё, что нас будет связывать, – голос начал меня подводить, скатываясь в хриплые всхлипывания.

– Я не понимаю, – Глеб посмотрел на свою руку, которую я только что отпустила, медленно отступая назад и отворачиваясь к двери. – Я люблю тебя. Всегда любил и, за последние семь лет я понял – ты единственная, кого я никогда не смогу выкинуть из своих мыслей, – он замолчал, открывая дверь и добавляя почти шёпотом, выходя из квартиры: – Но, кажется, сейчас этого недостаточно.

Глеб ушёл, едва слышно захлопнув за собой дверь, пока я стояла и словно в тумане смотрела на неё, глотая солёные слёзы.

Он всё правильно сказал. Этого недостаточно.

Глава 36

Глеб

***

– Что скажешь? – я внимательно следил за осматривающей комнаты Катей.

– Ну что сказать, ну что сказать, – пропела она, возвращаясь в гостиную и опускаясь на диван, закидывая ногу на ногу. – Квартира хорошая, просторная, светлая. Меня немного смущает этаж, но не мне же здесь жить.

– Значит, Насте понравится, – сделал я вывод, окидывая взглядом помещение.

Кое-что из мебели придётся заменить, но в целом ремонт и планировка меня устраивали. Катя права, квартира очень светлая. Для этого я и пригласил её приехать – хотел услышать женское мнение. Лично меня покорили панорамные окна, которыми был застеклён балкон. Насте должен был понравиться вид из окна. Воображение тут же нарисовало её стоящей там утром с чашкой кофе в руках.

– Знаешь, что действительно бы понравилось Насте? – усмехнулась Катя на мои слова.

– Что?

Я перечислял в уме достоинства квартиры. Четыре комнаты, огромная кухня…

– Правда, – коротко ответила Катя, перебивая мои рассуждения о почти приобретённых квадратных метрах. – Вместо ресторана и квартиры, ты мог бы просто рассказать ей, что случилось…

– Нет, – холодно перебил я, встряхнув головой. – Вернёмся к квартире. Про высоту я понял и, скажи мне, Матвей ещё в том возрасте, когда на окна нужно ставить защиту от детей? Такая вообще есть?

– Расскажи Насте об аварии, Глеб, – словно не слышала меня Катя.

– Я рассказал, – пожал я плечами, отворачиваясь к окну и смотря на открывающийся взгляду вид. – Завтра оформлю сделку и отвезу Насте ключи.

Отсюда до ресторана было всего три остановки. Так же и школа, что она присмотрела для Матвея, была в шаговой доступности. Мне оставалось надеяться, что Настя не откажется принять такой подарок. В крайнем случае, буду давить, что это только ради Матвея. Она ведь держит слово. Помощь для сына принимает без возражений.

– Ты рассказал ей не всё, – Катя тяжело вздохнула. – Я не понимаю тебя. Тогда не понимала, а сейчас и вовсе.

Я услышал, как она поднимается и идёт в мою сторону.

– Серьёзно, – она прикоснулась к моему плечу, вынуждая повернуться к ней лицом. – Что тебя останавливает?

В памяти тут же возникло заплаканное лицо Насти. Сказать правду… боюсь, этого будет тоже недостаточно. С момента того нашего разговора прошло почти две недели. Настя оставалась верна своим словам. Она спокойно реагировала на мои звонки, не выгоняла, когда приезжал. Давала общаться с Матвеем. Чёрт, да она даже одного его со мной отпустила погулять! И прикрывалась им, как щитом, не давая к себе прикоснуться. Про попытки остаться с ней наедине и говорить нечего – она просто не допускала их.

Зато приняла мою помощь с рестораном. Ремонт там близится к своему завершению, штат набран. Повар, что я ей нашёл, в восторге от Насти, впрочем, как и она от него. И последнее меня с каждым днём всё больше раздражало.