Вернёмся домой

– Я и сейчас есть не хочу... – поморщился Глеб. – Выворачивает уже при одном ее виде, только воду организм принимает. Хочу сказать о другом – на всякий случай постарайтесь растянуть оставшуюся еду подольше, потому как не стоит доверять эльфам. Они нам, конечно, поесть принесут – не морить же гостей голодом!, но вполне могут подмешать туда кое-какие снадобья.

– Отраву?

– Нет, не имеет смысла нас травить, во всяком случае до того времени, пока янтарь не окажется в их руках. А вот подсыпать в еду кое-что, способное развязать язык – на это эльфы вполне способны. Они хорошо знают растительный мир, прекрасно разбираются в травах, и у них, уверен, прекрасная фитотерапия, или как там она правильно называется.... В общем, вы меня поняли.

– Чего там не понять... – подосадовала я. – А сейчас...

– Сейчас всем нам лучше отдохнуть, так что располагайтесь на своих лежанках. Будем просто-напросто отсыпаться. В дороге мы все устали, так что сейчас не помешает набраться сил. Неизвестно, что будет дальше. А эльфы пусть подумают, как играть дальше, потому как мяч на их стороне...

В этот день к нам больше никто не пришел, если не считать того, что какой-то мальчишка-эльф принес нам большое блюдо, на котором лежали непонятные то ли фрукты, то ли овощи. Возможно, их можно было есть без всякой опаски, но мы решили не рисковать. Да и гостевой домик не хотелось покидать. Правда, за водой я все же сходила, благо ручей находится в нескольких шагах отсюда. Конечно, в иное время я бы не отказалась пройтись по селению эльфов и как следует рассмотреть все окружающее, только вот здесь человек ощущает себя чужеродным телом, да и ловить на себе неприязненные взгляды нет ни малейшего желания.

Ближе к вечеру Глебу опять стало плохо – его вновь скрутила такая головная боль, что на парня было просто страшно смотреть. Он закинул в себя полтора десятка таблеток и разноцветных капсул, только они сейчас не очень помогали. Больному стало легче только после полуночи, и он забылся тяжелым сном. Делать нечего – мы с Кириллом уже привычно договорились дежурить – оставлять Глеба без присмотра все же не стоило, в его нынешнем состоянии может случиться всякое...

Утром, когда Глеб проснулся, он был непривычно молчалив, а еще то и дело тер пальцами глаза. Я вначале не обратила на это особого внимания, но когда молодой человек попросил воды, и я протянула ему фляжку, то он не сразу смог взять ее – промахивался, хватая пальцами воздух.

Признаюсь – от увиденного я просто растерялась, и немного отойдя в сторону, еле слышным шепотом рассказала Кириллу о своих подозрениях. Тот, не говоря ни слова, подошел к нашему больному и негромко поинтересовался:

– Глеб, ответь, только честно – что у тебя с глазами?

– Странный вопрос... – через паузу отозвался Глеб. – Оба на месте.

– Не буду скрывать – Лена кое-что заметила... – Кирилл говорил спокойно, но так, что не прислушаться к нему было нельзя. – Говоря откровенно, я опасался чего-то подобного. Как это ни горько признать, но разрастающаяся опухоль делает свое дело... Друг моего отца, у которого была такая же болезнь, что и у тебя (ранее я вам рассказывал об этом человеке) – он полностью ослеп.

– И что?.. – только что не огрызнулся Глеб. – Я здесь причем?

– Насколько сильно у тебя упало зрение?.. – Кирилл не стал обращать внимания на раздраженный голос больного. – Только ответь без утайки – мы находимся в одной лодке, гребем вместе, и тут никаких тайн друг от друга быть не должно.

Глеб какое-то время молчал, потом пробурчал:

– Ох, женщины... Где-то они ничего не видят, а где-то прицапываются к каждой мелочи...

– То есть я прав в своих предположениях?.. – продолжал Кирилл.

– Скажем так... – Глеб попытался усмехнуться. – Скажем так: песец подкрался незаметно, хоть виден был издалека.

– А точнее?

– У меня перед глазами все словно расплывается... – неохотно проговорил тот. – Иногда появляются серые пятна, сквозь которые ничего не вижу, но чаще пятна бывают черными... В общем, врачи что-то подобное мне и предсказывали. И ведь не ошиблись, эскулапы хреновы, хотя лучше бы промахнулись в своих прогнозах.

– Давно зрение стало ухудшаться?

– Уже несколько дней, но понемногу, а сегодня что-то уж очень просело...

Надо же, – подумалось мне, Глеб чувствует себя все хуже, но нам ничего не сказал, хотя скрывать то, что с ним происходит, становится все сложнее. Да и внешне Глеб заметно сдал – серый цвет лица, запавшие глаза, заострившийся нос, подрагивающие руки, а еще он исхудал... Тем не менее наш спутник старается держаться бодрячком, хотя это получается у него все хуже. Ох уж мне эти сильные личности – они, видишь ли, не желают показать другим свою слабость!.. У меня просто подходящих слов не найдется, чтоб высказать все то, что я думаю по этому поводу!

– Понимаю тебя... – в голосе Кирилла было искреннее сочувствие.

– Ты-то, может, и понимаешь, но если эти надменные красавцы поймут, что я рассыпаюсь едва ли не на глазах, то у них появится лишний козырь при торговле... – поморщился Глеб. – Как же не вовремя все это, что произошло со мной...