Вернёмся домой

Да... – подумалось мне. Борису бы, и верно, в театре играть – очень достоверно изображал трепетную любовь! Только вот аплодировать мне совсем не хочется.

– Единственное, о чем он сожалел... – продолжала женщина. – Так только о том, что вынужден был изображать возвышенного романтика и до интима у вас дело не дошло. Увы, следовало избегать даже малейшей возможности того, чтоб ты оказалась в интересном положении – в этом случае все наши планы пошли бы насмарку, и ни о каком донорстве почки даже речи бы не шло. Ну, а в больнице, чтоб ты в последний момент не передумала и не отказалась от операции, пришлось пустить дымовую завесу – ЗАГС, колечко, разговоры о банкете, платье невесты, консультант из будто бы французского дома моды... Нанятые актрисы неплохо справились со своей ролью. Я вообще люблю решать непростые задачи – приятно, когда твои расчеты сбываются. Кстати, кольцо можешь оставить себе. На память, а заодно как оплата за почку – большего ты все одно не стоишь. Там, естественно, не бриллиант в четыре карата, как тебе было сказано, а обычный циркон: такие деревенские простушки, как ты, все одно разбираться в камнях не могут – им, как сорокам, лишь бы блестело поярче. Понаехали в столицу, тупые провинциалки, и мните себя королевами, хотя в действительности представляете собой малоценный человеческий материал.

– Насколько мне известно, вы сами приезжая... – уточнила я.

– А ты меня с собой не ровняй!.. – разозлилась несостоявшаяся свекровь. – Ты даже представить себе не можешь, что мне стоило выйти замуж за пьющего москвича, и не только спасти его полностью развалившийся бизнес, но и поднять этот самый бизнес, дышащий на ладан, до его нынешнего состояния! Вам, нынешним соплячкам, такое и не снилось!

– Честь вам и хвала... – отмахнулась я. – Не подскажете, где находится сейчас Борис с моей, вернее, со своей новой почкой?

– Где и положено – долечивается за рубежом, в дорогой платной клинике. Скоро будет совсем здоров. Кстати, просит передать тебе свою искреннюю благодарность за хорошую почку, а еще сообщает, что ты совсем не в его вкусе, и в другое время он бы на тебя даже внимания не обратил. Просит несостоявшуюся невесту и дальше вести столь же здоровый образ жизни – может, и твоя вторая почка понадобиться.

– Не смешно.

– А никто о смехе и не говорит... – неприятно улыбнулась женщина, и от ее взгляда меня едва не передернуло. – Должна сказать, что вскоре у него появится невеста – естественно, это будешь не ты. Мы с партнером по бизнесу почти договорились о браке наших детей, и эта девушка подходит ему куда больше тебя, во всяком случае, она из нашего круга. Вскоре мой сын окончательно поправится, и все будет хорошо, так что... Впрочем, хватит о нас, поговорим о тебе. Чтоб завтра же тебя не было в столице – убирайся в свой родной Мухосранск, и чтоб больше сюда носа не показывала, а иначе пеняй на себя.

– Вообще-то мой город называется Вешнегорск.

– Я и говорю – Мухозасиженск.

– Позвольте мне самой решать, как жить дальше. И уезжать я никуда не собираюсь.

– Еще как соберешься... – отрезала Галина Александровна. – Не хмыкай, я и не таких обламывала. Запомни: никогда больше не хочу видеть твою кислую физиономию, и уж тем более ничего не желаю о тебе слышать. Не хватало еще, чтоб через какое-то время ты выскакивала перед Борисом, словно черт из табакерки, и рассказывала всем и каждому слезливую историю о том, как пожертвовала своим драгоценным здоровьем ради некоего молодого человека, который не оценил этот дар... И не вздумай требовать от нас деньги за свою почку – ни копейки не получишь. Я и так потратилась, пока подводила тебя к нужному решению. Считай, что ты проявила благородство ради другого человека, и отныне можешь гордиться этим поступком до конца своей никчемной жизни – все одно тебе больше гордиться нечем... Так, что-то я с тобой заговорилась сверх меры, пока заканчивать наш познавательный разговор. В общем, так: если завтра к вечеру ты не покинешь столицу, то утром следующего дня у тебя найдут большую партию наркотика.

– А вы не слишком много на себя берете?

– Не хами... – скривилась женщина. – Прием отработанный, не в первый раз его применяю. Последняя девица, которая отчего-то решила, что она умней меня и вздумала перейти мне дорогу, получила десять лет колонии за хранение наркоты в особо крупных размерах, а по ее статье УДО не светит. Так что если не уберешься из столицы до завтрашнего вечера, то имеешь все шансы присоединиться к той нахалке. Будете вместе рукавицы шить или ватники. В одном можешь быть уверена: не пожалею денег, но тебе подкинут такую партию порошка, что засядешь ты лет на пятнадцать, не меньше, ни один адвокат не отмажет. Так что пока я добрая, убирайся в свой родной Козлодоев и держи язык за зубами. Все, разговор окончен и пошла отсюда вон.

– Знаете... – я встала. – Знаете, у вас с совестью все в порядке – ее просто нет.

– Кошке, знаешь ли, безразлично, что думают о ней мыши... – усмехнулась та. – Сама уберешься, или охрану звать, чтоб тебя в шею вытолкали?