Вернись домой, Землянин

Наступило продолжительное гнетущее молчание. Наконец, с полицейского корабля донеслось:

— Ну и шустрые вы. Хорошо, предъявите контракт. Полагаю, вы догадываетесь, что мы скоро взорвем Хрунтан и от него останется лишь один туман.

— Да.

— Прекрасно. Ну что ж, плюхайтесь, если у вас есть контракт. Если вы, действительно, связались с ними, значит, вы еще глупее, чем мы думали. И смотрите, не улепетывайте раньше, чем кончится оговоренный срок. Если успеете взлететь до того, как мы уничтожим планету, не забудьте заплатить штраф. Не успеете — нам останется только поздравить вас с избавлением от страданий.

Амальфи мучительно улыбнулся.

— Благодарю, — произнес он, — мы вас тоже любим, вы такие милые простаки.

Ультрафон потрещал еще немного и замолчал. В этом заключительном потрескивании Амальфи расслышал какое-то разочарование. Полиция Земли официально не оспаривала статус городов-бродяг, жители которых считались рабочими-мигрантами, хотя меж собой полицейские открыто именовали их не иначе как взломщиками, рвущимися во владения полиции. Возможность сокрушить один из городов представлялась полицейским не так часто и неизменно воспринималась ими как приятное развлечение. На сей раз перед ними неожиданно возникло препятствие — у города был контракт с Хрунтаном на добычу ванадия.

Амальфи уже подумывал о том, как вести себя с властями Хрунтана. Нужно было реализовать предпоследнюю и наиболее тонкую стадию плана Хэзлтона, но после того, как он покинул город, Амальфи самому нужно было выполнять задуманное. Если на Утопии слышали сообщения о контракте с планетой, то Хэзлтон, наверно, сейчас находился в очень сложном положении. Амальфи старался не думать об этом.

Первоначальный план не подразумевал подписания контракта ни с одной из планет. Не будучи связанными никакими официальными обязательствами, город в любой момент мог отказаться от работы и, улетев, по-прежнему пользоваться всей свободой безработных. Но сохранить такое положение не удалось. Быстрота, с которой полиция наращивала свои силы, сделала невозможной даже саму мысль о том, чтобы приблизиться к планете Хрунтан без какого-то надежного прикрытия. Пребывание города на Утопии позволило ему хотя бы частично решить основную задачу. Цистерны с маслом были заполнены по крайней мере наполовину, а запас валюты значительно пополнился, хотя и нельзя было сказать, что им удалось до отказа набить себе карманы. Оставалось еще позаботиться о запасах редкоземельных металлов и элементов, используемых в двигательных установках. Добыча и обогащение этих материалов требовали длительного цикла, а на Хрунтане для этого понадобится еще больше времени, чем на Утопии, поскольку, находясь дальше от солнца, эта планета имела меньшие запасы тяжелых элементов. Но делать было нечего. Оставаясь на Утопии в то время, как полиция захватывала Хрунтан — или «объединяла», как официально это называлось на Земле — город оказался бы полностью во власти земного воинства. Даже в самом лучшем случае все равно не удалось бы покинуть это созвездие, не заплатив штраф за нарушение законов, установленных для бродяг, а Амальфи ни при каких обстоятельствах не хотел расставаться с деньгами, заработанными с таким трудом.

Даже сейчас, после того, как запасы валюты были пополнены, это могло бы привести к банкротству, поскольку в последнее время работу удавалось найти крайне редко. Селектор внутренней связи уже давно звенел, пытаясь привлечь к себе внимание. Когда же, наконец, мэр ответил на вызов, он услышал:

— Говорит сержант Андерсон. У нас еще посетитель.

— Да, — сказал Амальфи. — Это, наверно, делегация Хрунтана. Пошлите их сюда.

Ожидая гостей и мрачно пожевывая сигару, Амальфи еще раз бегло просмотрел текст контракта. Он был довольно стандартным и предусматривал оплату германием или «эквивалентом» — по очень низкой цене, что препятствовало его хождению на Утопии. Контракт согласовали по ультрафону — обладание устройствами связи, основанными на принципе жестких лучей, само по себе ставило Хрунтан на современный уровень развития. Какую работу должен выполнить город — этот момент в контракте не был уточнен. В глубине души Амальфи надеялся, что когда дело дойдет до необходимости конкретизировать этот пункт, хрунтане пойдут на попятную.