Вернись и полюби меня (ЛП)

Она украдкой оглянулась, как если бы ожидала, что за пять секунд он состарится на двадцать два года – но, отставая на шаг, за ней следовал все тот же шестнадцатилетний Сев, угрюмый и немытый.

Тридцать восемь лет. Это многое объясняло – голос, стальной блеск в глазах, полубезумные вспышки, странные реакции… Она рассчитывала встретить подростка – ну да, а кого ж еще? – и все ее ожидания были основаны на том, как Северус вел себя в шестнадцать, когда они еще были лучшими друзьями – два глупых ребенка, которые мнили себя умными и взрослыми, тогда как на деле – хрена лысого они что понимали.

На последней ступеньке Лили помедлила, нерешительно обозревая видимую часть столовой. Мама, должно быть, поджидала где-то там, готовясь устроить ей грандиозную головомойку, а потом и запретить общаться с Севом – это уж как пить дать, так же наверняка, как то, что Сириус и Джеймс прямо сейчас затевали что-то безрассудное. И хотя Лили чувствовала себя взрослой и противостояла самому Темному Лорду, предстоящую сцену она отнюдь не предвкушала.

Видимо, неприятности все равно остаются неприятностями, даже если бывало и хуже.

Северус склонился к ней – ухо щекотно задела мягкая прядь волос. Лили вздрогнула.

- Если ты не поторопишься, за нами придет твоя мать.

- Ну вот – а я-то надеялась, что ты скажешь что-нибудь оптимистичное, - пробурчала она, воспользовавшись случаем, чтобы еще раз утереть слезы.

- Аппарировать еще не поздно.

- Не могу сказать, что мне от этого сильно легче, - пробормотала Лили, скривив рот, но мысленно чуть-чуть улыбнулась: только Сев умел быть настолько невыносимым.

- Тогда настоятельно рекомендую тебе подготовить список разряжающих обстановку замечаний, чтобы в критических ситуациях я мог выбрать из них что-нибудь подходящее.

- Дурилка ты все-таки, - сказала она и отважно устремилась навстречу грядущему, уже почти готовая улыбнуться. Однако желание это тотчас испарилось, как только она взглянула на мать. Та казалась… мрачной и целеустремленной. Очень. Почти до лихорадочности.

- Мам? - ошеломленно пробормотала Лили, приближаясь к матери – собиралась уже опуститься на колени рядом с ее креслом, чтобы спросить, что еще успело стрястись, но та предупредительно выставила руку:

- Лили, ты сядешь сюда, - и указала на стул метрах в полутора от себя. Второй стул, точно такой же, был выдвинут из-за обеденного стола и поставлен так, чтобы образовать третью вершину треугольника. Лили уставилась на эти приготовления – и ощутила, как пусто стало в животе.

“Вот пиздец”, - подумала она, снова позаимствовав любимое ругательство Сириуса. Джеймс всегда морщился, когда слышал его из ее уст, но он никогда не сквернословил так, как Сириус…

- Лили, - сказала мама, начиная терять терпение. Лили моргнула. Северус уже сел на второй стул, и оба они, очевидно, ожидали, пока она займет свое место. Она медленно опустилась на сиденье, машинально заметив, что Северус, как всегда, принял свою любимую позу: слегка ссутулился и втянул голову в плечи, чтобы волосы падали на лицо. Его глаза блестели. Лили знала, что ни эта внешность, ни это поведение ни в коей мере не покажутся матери обнадеживающими – как бы не наоборот – но у нее все равно защемило сердце. Господи, как же она по нему скучала…

- Лили. Если ты настолько не в состоянии уделить мне толику своего драгоценного внимания, то я буду вынуждена разговаривать с вами двумя по отдельности.

- Извини, - ответила она поспешно. - Я лишь… извини, - она хотела спросить, отчего такая обстановка – как в зале суда – но не осмелилась.

Мать устремила на нее долгий, пристальный и тяжелый взор. Лили постаралась не мигать – словно ей надо было переглядеть профессора Макгонагалл или гиппогрифа. Взор матери переместился на Северуса – тот уставился на нее в ответ; глаза его мерцали, как лунный свет на воде в беззвездную ночь, и он по-прежнему немного сутулился.

- Северус, - произнесла мама, - я хочу задать тебе один вопрос. Это очень серьезно, и ты должен отвечать честно, независимо от того, насколько ты боишься возможных последствий.

Северус продолжал на нее смотреть – но, видимо, осознав, что от него ожидают какого-то подтверждения, сказал коротко:

- Да, мэм.

Лили подумала, что если Северусу действительно тридцать восемь, то он лишь немногим моложе ее собственной матери, и моргнула. Должно быть, вся ситуация кажется ему какой-то сюрреалистичной…

- Ты отец ребенка Лили?

Лили свалилась со стула.

Мать шевельнулась, но помогать ей не торопилась – только неотрывно впилась глазами в Северуса.

- Мам! - выдавила Лили, но та лишь нетерпеливо скользнула по дочери взглядом; осознав, что Северус пытается поднять ее на ноги, Лили приняла протянутую руку и практически рухнула обратно на стул.

- С чего вы взяли, что Лили беременна? - недоуменно спросил Северус, переводя на Лили совершенно ошарашенный взгляд. - Что ты умудрилась такого сказать?

- Ты все-таки ответишь на мой вопрос, - заявила мама таким ледяным тоном, какого Лили от нее в жизни не слыхала.