Вернись ко мне, киска (СИ)

— Да. Никуда не выходила. Закрылась там и сидит.

— Спасибо. — ответил я и взяв телефон позвонил ей. Мелодия ее звонка шла из квартиры.

— Ой, не нравится мне ее тишина.

Она подошла к двери и вставила ключ.

— А от куда у вас ключ? — спросил я.

— Эля сама отдала. Как запасной. — ответила старушка.

Когда дверь открылась, никто не ожидал увидеть ту картину что там была. Лялька. Лежала на полу без движения. Я достал телефон и подошел к ней. Пульс был. Прошелся по квартире и нашел пустую банку из-под таблеток. Черт! Вызвав скорую я отправил старушку домой, сказав что с Элей все будет хорошо.

— Ну и что ты наделала, Лялька? — спросил ее.

Скорая приехала очень быстро. Заплатив им 20, я поехал с ними. Ляльке делали промывания желудка. И ее родители уже приехали, как только я им позвонил. Мать ее схватилась за сердце. Отец ходил грозной тучей.

Вскоре вышел доктор.

— Ну что вы так разволновались? — спросил он. — С девушкой все хорошо. Не такую большую дозу она приняла.

— Можно к ней? — спросил ее отец.

— Пока что нет. Завтра утром она должна прийти в себя. А там вы и поговорите.

— Хорошо. — согласилась ее мать. — Томас, езжай домой. Тебе и нам надо отдохнуть.

— Да. — согласился я.

Я уехал домой. В пустую квартиру, там где совсем недавно все было как в сказке. Там где она впивалась в меня. Там где приручила меня. Все шло хорошо, пока я не испортил все. Пока мы оба не упали в бездну наших страхов и боли.

***

Ляля.

Яркий белый свет слепил глаза. Во рту пересохло. Пытаясь восстановить картинку вчерашнего дня я не заметила в палате родителей и Томаса. Томас смотрел на меня. Волосы его всклочены. Под глазами синяки. Уставший, бледный, но прекрасный.

— Ляль, ну как ты себя чувствуешь? — спросила мама.

— Офигенно круто! — съязвила я.

— Ты так нас вчера перепугала. Дочка, ну что ты с собой делаешь?

Что же я с собой делаю? Убиваю постепенно.

— Ничего такого. — ответила я на вопрос маме.

— Аэлита, ты не полетишь в Турцию. — сказал отец.

— Я уже сказала.

— Ляль, уже все готовы. Мы не можем сорвать свадьбу из-за вашей ссоры. — сказала мама.

Я посмотрела на Томаса. Он им рассказал?

— Я не хочу об этом.

— Нет. Пора тебе уже стать взрослой. — сказала мама.

— Я и так взрослая.

— Да? Так какого черта, ты делаешь здесь? — спросил отец.

— Хочу и делаю. Это мое тело. Моя жизнь. И прекрати все делать за меня. Я давно не маленькая девочка. Мне не нужны советы родителей. Мне не нужно все это. Я хочу жить как обычный человек. — сказала я.

— И как ты собираешься жить?

— Закончу школу в Турции, начну карьеру, а там и до любви рукой подать! — сказала я.

— До любви? — переспросила мама.

— Да. — сказала я. Глаза Тома округлились. Видно мысль ему моя не нравилась.

— Ляль, так нельзя. — сказала мама.

— Как?

— Ну видно же все.

— Что видно? — спросила я.

— Томас, дорогой, выйдете. — попросила мама.

— Да. Хорошо.

Томас и папа вышли из палаты. Мама подошла и села на койку.

— Дорогая, видно то что вы с Томасом любите друг друга. Видно как смотрите друг на друга. Ты обожглась. Но надо идти дальше. Ты не сможешь забыть его. Никак. Он уже внес в тебя свою частицу.

— О чем ты? — спросила я.

— Ты любишь его всем сердцем. И то что ты сделала, показало это. Ты показала как больно обожглась. Но останавливаться ты не собираешься. — сказала мама. — Ты всегда боролась. Боролась до конца. Даже если было больно.

— Не люблю я его. — солгала я.

— Любишь. Просто ты не любила. И не знаешь всего. — сказала мама. — Он нужен тебе.

— Не нужен.

— Нужен. Так же как и ты ему.

— Не нужна я ему. — отвергнула опять я.

— Нужна. Если бы не нужна была он ушел бы давно. Еще тогда когда выиграл спор. Но он остался. Остался и сейчас.

— Он уйдет.

— Не уйдет. И ты это знаешь. Ты закрепила все. Да может он и повел себя как последний придурок, но он хотя бы попытался объяснить все. Просто ты слушать не хотела.

Правильно. Не хотела. Но это ничего не поменяло. Он и правда тот кто мне нужен, тот кого я смогла полюбить.

— Да не хотела. — призналась я.

— Так может сейчас выслушаешь? Дашь ему шанс, загладить вину? Он и так намучался круто.

— Ладно. — согласилась я. — Выслушаю этого Буратино.

— Хорошо. Вам надо о многом поговорить. И не сорвись. Просто выслушай и пойми.

— Попробую. Обещать ничего не могу.

Мама улыбнулась и вышла из палаты. Ну неужели я снова попала в свою яму? Неужели я снова сделала ошибку?

***

Том.

Сколько мне нужно будет сказать Ляльке. Сказать какой я есть. Сказать кто она. Рассказать о всех чувствах к этому зеленоглазому ангелу.

— Спасибо тебе, Том! — поблагодарил ее отец.

— За что? — спросил я.

— Лялька никогда не чувствовала подобное. Это я старый дурак, запрещал ей. Строил ее жизнь как ей было бы лучше.

— Здесь нету ничьей вины.

— Нет, есть. Может надо было давно вас познакомить. Может Лялька была бы совсем другая.

— Лялька такая какая есть.

— Пошла характером в меня.

— А красотой в мать. — закончил я.

— Да. С Лялькой все сложно.

— Знаю. — признался я.

— Но ты молодец. Держится она за тебя!

— Не уверен.

— Зато я уверен. — сказал ее отец. — Ты для нее опора. И как бы то не было Ляля очень хорошая.

— Знаю я это.