Вернись ко мне, киска (СИ)

— Черт, Лялька! — простонал он. — Я всегда знал что она у тебя мягкая, так хотел потрогать тебя! И сейчас хочу. Всю. Но еще рано.

Он наклонил голову и лицо соприкоснулось с шеей. Губы — нежные, ласковые, настойчивые. Он провел сначала губами по шеи, а потом его рот приоткрылся и горячий язык прошелся по шеи.

— У тебя такая нежная кожа. А твои волосы пахнут розами. Офигенное сочетание. — он поднял голову и смотрел на мои губы. Понятно. Возбужден и голоден. — Ляль, я страшно голоден.

— Может ты хочешь салата или супа? — предложила я возвращаясь в свой мир.

— Не этого я хочу. Я хочу твои губы, твое тело. Я хочу всю тебя, без остатка.

— Это все похоть. — сказала я.

— Знаю. — признался он. — Но мне страшно как хочется, упиться тобой.

— Ты забываешься, Буратино. — сказала я.

— Опять ты начинаешь, киска?

— Ничего и не начинаю. Просто мне нравится. — сказала я.

Он снова припал к шеи и страстно ее целовал. Его руки держали меня. Не знаю как я стою еще. Мне просто хорошо. Главное не забыться. Но почему мне так нравятся его губы, его язык, его руки которые гуляют по телу? Он прижал меня к стене и еще страстнее поцеловал шею, ключицу, подбородок. Я видела как он хочет увидеть все остальное. Но эта грань. Эта грань разрушит все. Не забывайся, Лялька. Он воспользуется тобой и уйдет.

Он поднял голову и смотрел в глаза. Он наклонил голову и я подумала что он снова хочет поцеловать шею, но его губы нашли мои. Сначала он просто коснулся их. Но потом просто открыл их. И отказать такому напору я не могла. Я обвила руки вокруг его шеи и привстала на носочки.

Его язык ворвался внутрь и заплясал с моим. Черт. Ну почему такой красивый, сексуальный, оказался бабником? Его одна рука зарылась в волосы, а другая пролезла под тунику и шла выше. Стало трудно дышать, но звонок в дверь заставил опомниться.

— Оставь! — сказал он, когда я хотела выползти из под него.

— Не могу. — ответила я. Он не хотя, но отпустил меня.

Я пошла открывать дверь и когда увидела кто мои гости запаниковала. Родители. Как они узнали? Я открыла дверь.

— Привет. — сказала я. — Входите.

— Лялечка! — сказала мама и крепко обняла меня. — Как же я скучала. Боже, девочка, ну нельзя же так.

— Да, дочка, знаешь как мы волновались?

— Пап, мам, все хорошо. Я жива и здорова. Просто не могла с вами говорить.

— Лялька, черт тебя подери. — сказал отец когда увидел Дымку.

— Пап, мам, знакомьтесь эта Дымка. — представила я кошку.

Тут выходит Томас с моим учебником.

— Здравствуйте! — сказал он и улыбнулся. — Киска, мне нужна твоя помощь. Не понимаю я эту теорию.

— Да сейчас. Иди в комнату. — сказала я.

Томас ухмыльнулся и ушел обратно.

— Ляль? — сказала мама удивленно вскинув брови.

— Мать, не надоедай. Я просто ему с теорией помогаю. Попросил, ну и не смогла отказать. Все таки зря я что ли учусь?

— Не зря, не зря, дочка! — сказал папа. — Аэлита, мы так и не поговорили обо всем.

— Пап, не порти настроение. Иначе сейчас еще что ни будь разобью.

— Аэлита, тебе пора одуматься. Саша хороший для тебя муж.

— Да замолчите вы уже. — начала срываться я. — Не люблю я. Не хочу и не буду. Когда же до вас дойдет? Что всю жизнь будете так делать? Управлять моей жизнью и моей судьбой?

— Аэлита! — рявкнул отец.

— Портите жизнь своему новому ребенку. А меня оставили в покои. Не хочу слышать больше о свадьбе ничего.

— Аэлита, что это? — спросил папа и поднял мой подбородок.

— Ничего.

— Ляль, мы о чем-то не знаем? — спросила мама.

Но тут положение спасает Томас. Как обычно. Он подошел не заметно и обнял меня со спины.

— Киска, расскажи им уже. Сколько ты собираешься это скрывать?

— Молодой человек, представьтесь! — попросил папа.

— Томас Мэтью. Я парень вашей дочери.

— Парень? — удивилась мать.

— Ну да. Заигрался я не много. — признался Томас. — Но ничего смертельного мы с Лялькой не сделали.

— Томас, мы рады конечно что Лялька нашла для себя игрушку, но… — начал отец. — Ляльку ждет жених.

— А она его? — спросил Томас.

— Ляля знает ради чего это.

— Отец, прекращай. Я уже дала ответ. — сказала я. — И сколько бы вы не уговаривали меня, мой ответ не поменяется.

— Аэлита! — грозно посмотрел на меня отец.

— Я уже как 18 лет Аэлита. И что? Пап, я сказала что не выйду замуж за Сашу. Он мой друг. И точка.

— Тогда выходи за своего мажора. — сказал папа. — Как ты сказал тебя зовут? Томас?

— Томас Мэтью. — снова напомнил парень.

— Случайно Бред Мэтью не твой отец? — спросил папа. Да что же он пристал?

— Ну мой. — ответил Томас и у меня округлились глаза.

Отец Томаса сам Бред Мэтью? Невозможно.

— Так и знал! — сказал отец. — Все таки, зря была сделка.

— Какая к черту сделка? — вспылила я.

— Дорогой, прекрати! — а это уже мама.

— А ты знаешь что твой Томас уже помолвлен? Только упрямец так же как и ты отказывается. — сказал папа. — Мы с Бредом договорились что наши дети никогда не встретятся и не будет свадьбы ни в коем случаи. А тут такое.