Вернись, любовь!

Настроение у нее было отличное. Ей не терпелось рассказать о беседе с матерью, но Валери решила, что отложит радостные новости на более позднее время. О состоянии здоровья Рене можно было говорить только в тесном семейном кругу, но никак не при Сьюзен. А вот Коул имел право знать, что он пробудил в Рене желание жить. Мать по секрету сказала Валери, что, увидев Коула, который по приезде зашел к ней поздороваться, сразу же мысленно перенеслась в то время, когда он и ее сыновья носились по всему дому, играя в догонялки. И Рене вдруг снова захотелось испытать, каково это: быть матерью большого семейства.

Валери потянулась к салатнику и вздрогнула: Коул под столом сжал ее левое колено.

— И что же это ты творишь? — шепотом спросила она, с трудом удерживая на своих губах улыбку.

— Играю с огнем. Когда-то ты сказала, что находишь это занятие очень эротичным.

— Если обожжешься — не жалуйся.

— Напротив, я жду, когда же ты раскалишься до такой степени, что пойдет дым.

— Не пойму, на что ты надеешься?

— Не могу пока тебе сказать. На нас смотрит твой Арнольд. Судя по всему, грядет очередная ссора.

Валери плюхнула на свою тарелку ложку салата и едва не уронила салатник, когда ставила его на место.

Коул и думал убирать ладонь с ее колена. А она не могла отодвинуться, потому что места за столом было мало и все сидели, касаясь друг друга локтями.

— О чем ты с ним говорила? — ревниво спросил Арнольд.

— Не начинай!

— Я просто спросил.

— А я просто посоветовала.

— Не сердись на меня. Мы же только сегодня помирились.

— Вот и помни об этом.

Пытаясь заслужить ее прощение, Арнольд опустил под стол руку и погладил Валери по правому колену.

Она нервно захихикала:

— Прекрати!

— Вот еще. Ты моя будущая жена, я имею право гладить тебя там, где мне хочется.

— Но не у всех же на виду!

— Так ведь никто на нас не смотрит.

— А если посмотрят?

— То не заметят ничего странного. А если даже и заметят, — предвосхищая ее следующий вопрос, сказал Арнольд, — то ничего не скажут!

Что за дикая ситуация?! — занервничала Валери. И как мне из нее выпутаться? Меня гладят по коленкам двое мужчин, а я не могу даже с места сдвинуться!

— Я тебя ударю, если руку не уберешь, — зашипела Валери на Коула спустя несколько минут.

— И будешь выглядеть глупо. Как ты объяснишь приступ внезапной агрессии?

— Я расскажу о причинах, будь уверен.

— Никто тебе не поверит. А Арнольд в очередной раз устроит тебе сцену.

— Коул, ну пожалуйста! — решив прибегнуть к новой тактике, взмолилась она. — Я очень тебя прошу!

— Ты представить себе не можешь, что я чувствую, когда ты так смотришь на меня и еще стонешь при этом, — сказал он, наклоняясь к ней.

Его теплые карие глаза завораживали. Валери перестала слышать, что говорят вокруг. Существовал только он, Коул. Еще миг — и она бы его поцеловала, но тут Арнольд раскашлялся, поперхнувшись вином.

Валери быстро отвернулась от Коула, надеясь, что никто ничего не заметил. Однако перехватив взгляд Эдварда, она поняла, что ее, что называется, поймали за руку.

Зато хоть Арнольд забыл про ее колено!

Она почти ничего не ела, потому что у нее напрочь пропал аппетит. Беседу Валери кое-как поддерживала, но пару раз невпопад ответила на вопросы, которые ей задали. Эдвард с каждой минутой мрачнел все больше. Его вряд ли кто-то мог бы назвать поборником нравственности, однако он еще в ранней юности подхватил «братскую лихорадку» — так Валери называла стремление Джаспера, Росса и Эдварда следить за каждым ее шагом и бесконечно поучать.

Валери было трудно сосредоточиться еще и потому, что она совершенно не понимала, чего Коул пытается добиться. Он словно нарочно ее путал. То отталкивал, то сам пытался сблизиться с ней. То говорил, что ничего не испытывает к ней, то косвенно признавался если не в любви, то в сильном влечении. Знать бы наверняка, что он задумал…

Я непременно это выясню, поклялась себе Валери. Неужели Коул хочет разлучить меня с Арнольдом? Если так, то ради чего? Чтобы возобновить старую связь и взять меня с собой в Токио? Неужели Коул уверен в том, что я с радостью брошу все, что имею, и полечу за ним на край света? Пять лет назад я так и сделала бы. Однако теперь я уже не та глупая девчонка, которая свято верила в вечную любовь.

Она с трудом дождалась окончания ужина. Ей пришлось подождать, пока отвернется Арнольд, и только тогда Валери вскочила на ноги, предварительно впившись ногтями в руку Коула.

— Останется след, — сказал он, задумчиво глядя на тыльную сторону ладони, на которой краснели три глубокие царапины.

— Что это такое?! — всполошилась Сьюзен. — Где ты так оцарапался?

— Нечаянно провел по руке вилкой, — выдал Коул сущую нелепицу, которую, впрочем, Сьюзен приняла за чистую монету.

— Какой ты неуклюжий, мой дорогой! Такой же, как мой бывший… Тот тоже постоянно наносил себе увечья по глупости. Один раз ночью пошел на кухню и так сильно ударился о холодильник, что вывихнул плечо.