Вернись

В Толедо ей вновь предстояла пешая прогулка. В городе на протяжении многих веков существовали разные культуры и верования. Он соединял христиан, евреев и мусульман. Все они оставили свой след в архитектурном облике местности. Они осмотрели синагогу, кафедральный собор, церковь Святого Фомы. Варе этот город напомнил Казань. Она поделилась своими наблюдениями с собеседником, рассказала о поразившем её Храме всех религий. Борис слушал с интересом. Казалось, что каждое слово о родине для него близко.

Вырвав два листочка из ее блокнота, он сделал два бумажных кораблика. Варя сопровождала его действия веселыми усмешками и просьбами рассказать о цели столь детского поступка. Мужчина вручил ей один из бумажных кораблей и пригласил спуститься к реке. Вместе они опустили их на воду. Белые листочки, поддуваемые ветром, словно сговорившись, вместе понеслись по течению.

− Когда-нибудь мы вернемся сюда, − сообщил попутчик и с грустью посмотрел вслед двум удаляющимся точкам.

Он показал ей Музей Эль Греко в еврейском квартале. Гостья рассматривала его полотна, меньше интересуясь личной жизнью и вещами. Мужчина был интересным рассказчиком. Ноги несли вперед, забыв об утренней усталости. Руки держали практически непрерывно снимающий фотоаппарат. Сейчас в её кадрах всё чаще мелькали люди. Камера ловила их в естественных позах и чувствах. Борис с задумчивым взглядом, Борис, указывающий вдаль, Борис, сидящий на траве, то и дело проносился в объективе.

− Давай, наконец, запечатлеем тебя в Испании. Наверное, ни одной фотографии нет? – предложил мужчина, заметив, что попутчица снимает его.

Варя обняла дерево и деланно улыбнулась. Борис разочарованно вздохнул и нажал кнопку. Затем его лицо осветила лукавая улыбка.

− Смотри, кто летит? – воскликнул он, указывая на небо.

Девушка тут же повернула свой взгляд. Фотовспышка то и дело срабатывала, ловя смену эмоций на её лице: от любопытства до искреннего смеха. Его проказа удалась, и фотографии получились живыми.

На обратном пути Борис сообщил поразившую её новость:

− Сегодня вечером мы ужинаем у меня дома. Жена ждет тебя в гости.

− Зачем? – резко спросила Варя.

− Я думаю, что лучше познакомить с тобой, чем до её ушей донесутся сплетни о русской туристке, с которой у меня якобы роман, − пояснил как можно спокойнее он.

− Ты прав. Наше невинное путешествие может быть расценено по-разному, − согласилась попутчица. – Как зовут твою жену?

− Мария Фернанда Домингес. Дочь – Анхелика. Ей скоро пять лет исполнится.

− Маленький ангел, − вздохнула Варвара и вновь отвернулась к окну. – Белокурый как ты или на маму похожа?

− На меня, − с гордостью заявил Борис.

− Как меня представишь?

− Сокурсница по группе обучения испанскому. Зачем врать?

− Да, можно просто утаить часть информации и, как будто бы и не лжешь, − прозвучал тихий ответ. – Ты знаешь, когда мы с тобой встречались я очень боялась, что ты узнаешь о споре и бросишь меня. Поэтому старалась говорить про одногруппниц как можно меньше. Я же не врала, а просто не говорила.

− Какой спор? – заинтересовался Борис.

− Что ты будешь моим и сделаешь мне предложение. Глупо, правда? Поспорить, а потом влюбиться! Мелодрама какая-то!

− И что ты получила после выигрыша? – напряжённый вопрос резал воздух.

− Они мне российский гимн спели на лекции, − тихо сказала Варя. Тогда он прозвучал насмешкой над её несостоявшейся поездкой. Слушая торжественные слова, она чувствовала, как внутри всё прожигает от горечи невысказанной обиды и ненависти.

− Занятно, − подвёл итог Борис. Салон машины погрузился в тишину, прерываемую звуками других автомобилей и шумом ветра.

До Севильи они так и не проронили ни слова.

Глава 8

Борис остановился около двухэтажного особняка, окружённого красивым садом. Вокруг дома не было забора, как принято в России. Его роль выполняли кусты, подстриженные волной. Варвара вышла из машины и смущенно осмотрела себя:

− Надо было хоть в отель заехать, переодеться. Неудобно в таком виде на смотрины ходить.

− Мария приготовила тебе комнату для гостей и смену белья. Переоденешься, − на ходу пояснил мужчина. Он спешил навстречу высокой женщине. Они обнялись и нежно поцеловались. Варя почувствовала мощный укол ревности. На глазах заблестели слёзы. Одно дело по-приятельски общаться с бывшим женихом, другое – видеть, как он обнимает другую. Девушка отвела взгляд в сторону. На качелях спокойно сидела белокурая девочка. Серые глаза с любопытством осматривали ее. Она расправляла упрямо поднимающиеся от легкого ветерка воланы. Сарафан светло-голубого цвета, украшенный мелкими белыми розочками, напомнил Варваре о детстве. Вероника, стремившаяся слепить из неё такую красивую юную леди, которая сидела на качелях, каждый раз разочаровывалась. Вместо стильных нарядов на взбалмошной племяннице вновь оказывались разрезанные джинсы или шорты. Варвара задорно улыбнулась. В глазах Анхелики тоже плясали чертята, но они умели подчиняться принятым в семье правилам. Смуглянка, игнорируя взрослых, подошла к ребенку. Она присела на корточки и, протянув ладонь, сказала по-испански: