Верните мое тело!

– Здравствуйте, Людмила Игнатьевна, – поздоровалась Ника с свекровь. – А я и забыла, что у вас ключ есть.

– Еще бы у меня ключа не было, – захохотала она. – А ты бы и рада была! Да, шучу. Где вы болтаетесь, ума не приложу. Что у вас в холодильнике творится, милая? – затараторила она без остановки, уходя в квартиру. – Ты как Талика кормишь? А грязищу развели, я думала свинья под диваном живёт, глядь, а нету никакой свиньи. Продали уже? А скоро тараканами торговать начнёте, – не замолкала она. – А машинка где? Виталька уехал?

– Угнали машину, наверное, – устало сообщила Ника.

– Как угнали, господи?!!! – заблажила свекровь. – И ты так просто это мне говоришь?  Ты сдурела, что ли? Машину, она говорит, угнали! Ты скажешь, как в воду пёрнешь. И что? Вот так стоять будешь?

– Людмила Игнатьевна, это моя машина. Что хочу, то и делаю.

Тёща очумело уставилась на неё.

– Мы машину подарили вам на свадьбу. Не забыла ничего?  Её машина, видите ли.

Ника отрешенно стояла в прихожей, прислонившись к вешалке.

– Что хочет, то и делает! Нет, вы слышали, люди добрые? На всё наплевать, что-ли?! Ты думаешь, можно так семью содержать? – продолжила вещать свекровь. – Ой, не завидую я тебе. Как же так, милая? Такая аккуратная была раньше, готовила почти нормально, а сейчас что? Уйдёт Виталька, если держать не будешь, помяни моё слово, уйдёт!

– Людмила Игнатьевна, мы с Виталием разошлись, – решилась наконец Ника. – Вместе больше не живём.

– Вот как! – прищурилась та. – Не врёшь? А и точно, – она пристально заглянула ей в глаза. – А я сразу говорила – ничего у вас не получится, не та у вас порода. К людям лучше не подпускать.

  – Вы всё сказали, что хотели? Тогда я бы хотела ключи от квартиры обратно получить.

– Фиг тебе, а не ключи. Раскатала губищщу. А я бы хотела ключи от машины обратно. Куда сын съехал, а?

– Не знаю и знать не хочу!

– А я почему не в курсе? – подозрительно прищурилась она. – Телефон у него не отвечает, дома нету, где живёт, не знаешь? Машины нет, мужа нет. А ты его, часом, жизни не лишила, а?!  Отвечай, дрянь, где Виталя?

– Да отстаньте от меня с вашим занюханным Виталей. Он меня и бросил, если хотите знать. Забрал свои баулы и ушел. Сами его ищите. Может, на ближайшей мусорке живёт, среди ваших…

– Ты у меня за эти слова заплатишь! – злобно процедила свекровь, отправляясь к входной двери.  – Никуда из дому не уходи, я за полицией.

 Глава 20

– Тьфу! – Ника в сердцах плюнула в сторону закрывающейся двери. Как снежный ком с горы.

Хотелось закрыть глаза да уши, и больше ничего не слышать и не видеть, как минимум, несколько часов. Вот ведь пожелала себе приключений на голову. Скучно ей, видите ли, было. А вот теперь и не скучно. Кушайте, как говорится, не обляпайтесь! И главное, ощущение этой ряски, засасывающего болота никуда не делись, а наоборот, заиграли новыми, утомительными гранями.

Ведь хватит же у свекрови ума в полицию с заявлением явиться. Иди доказывай, то, не знаю что. Хотя, конечно было бы прикольно её с Маринкой познакомить. Интересно, почувствует родственную душу?

Но, как это не странно, никто не явился. То ли не приняли заявление, то ли свекровь решила действовать по-другому. В нелепом ожидании неизвестно чего прошли пару дней.

Полицию Ника решила не бояться и отстаивать версию ухода Виталия в безызвестность. Пусть сами ищут. Не про переселение душ же им рассказывать? Так можно быстренько к Кларе в санаторий уехать.

То есть, к визиту полиции почти морально подготовилась.

Поэтому звонок в дверь Нику не напугал, а заставил собраться и, решительно подняв подбородок повыше, подойти к двери и спросить:

– Кто?

– Участковый. Вероника Александровна, откройте пожалуйста. Жалоба поступила.

Выдохнув и снова набрав воздух в грудь, Ника отворила дверь и тут же получила струю едкого, ослепляющего и перебившего дыхание газа из баллончика, и следом – оглушающий, рубящий с ног удар в голову.

 А за ним второй, после которого освещение вокруг вырубилось вместе с сознанием.

***

Выключение сознания было похоже на погружение в бесконечную черную дыру, не имеющую ни размеров, ни границ. Слов и понятий в этом месте тоже не было, а только идеальная пустота. Поэтому пришедшая в себя Ника еще несколько минут совершенно не понимала, кто она и где находится. Мозг, подобно сложнейшему компьютеру, с трудом восстанавливал рабочую атмосферу после рестарта, вызванного отключением электричества.

Я – это я, и мне плеснули в лицо и ударили по голове, – медленно, но отчётливо сообразила она. Руки у меня связанны, и я сижу на стуле у себя дома, посреди комнаты.