Верните моего любимого - 2 (СИ)

  Беседуя с Джаниарой, Марина не получила ответов на интересующие её вопросы. Эльфийка сразу призналась, что не помнит ничего с момента своей смерти, хотя и поняла, что с того дня прошло очень много лет. Зато она обрела отличную подругу. Причем такую же юную, весёлую и непосредственную, как и Рания-Са, правда, с одной оговоркой - Джаниара уже была очень опытной магессой, но и она, поговорив с Королевой о магии, решила сделать апгрейт своей магической книге.

  Из всех она одна была полноценным верховным магом, но это никак не отразилось на их взаимоотношениях. С той самой ночи, когда девушка-дракон с планеты Земля, изучавшая магию всего чуть больше трёх лет сумела сделать величайшее открытие, которое соединило тело Джаниары с душой, ставшая молодой красавицей эльфийка считала Марину своей второй матерью. За огонь Камюра она была ей особенно благодарна. В первую очередь, как магесса, поскольку гораздо лучше кого-либо, какой щедрый дар получила в первые мгновения своей второй жизни.

  Если вне тела её душа не была настроена продолжить своё существование в белковой телесной оболочке, то соединившись с ним, показала себя во всей своей красе. Молодая эльфийка оказалась существом невероятно импульсивным, восторженным, романтически настроенным и склонным к авантюрам. В общем она была совершенно не похожа на тех эльфиек, с которыми уже успела познакомиться Марина. Все её эльфийские подруги были спокойными, уравновешенными, а некоторые пусть и немного, но высокомерными. Ничего такого в ней и близко не было. На это Королева обратила внимание в первые минуты их знакомства.

  Первым делом Джаниару заинтересовал не наряд, который она ей подготовила - женский охотничий костюм, как и у неё, только серебристо-зелёного цвета, а запечённые в тесте из волшебной муки рябчики, фаршированные мелко порубленными фазаньей печёнкой и петушиными гребнями с петрушкой, волшебный пирог с грибами и яйцом, ветчина из дикой свиньи, сырокопчёная медвежья колбаса и фрукты, но самое главное - две литровые бутылки красного, крепкого вина. Вот с них-то они и начали свою ночную трапезу.

  Сидя нагишом на кладбищенской поляне, девушки до самого утра пили вино, опустошали содержимое корзины и так назюзюкались мощным телиакорнийским бабоукладчиком, что в рассветных лучах саноса рухнули на плед и уснули. В полдень дядюшка Тобби, которому надоело ждать свою учительницу, отравился на её поиски, благо лошади перестали бояться мертвецов, и обнаружил на кладбищенской поляне прелестную картину - две нагие красотки спят, да, ещё и обнимаются во сне. Увидев такую картину гном чуть не рухнул с облучка и даже его рысаки удивлённо заржали. Проснувшись, девушки вместо того, чтобы отпрянуть друг от друга, чмокнули друг друга, звонко рассмеялись, вскочили на ноги и тут же снова свалились на плед. Так их ещё штормило после ночной пьянки.

  Стараясь не дышать друг на друга, они принялись, громко чертыхаясь, одеваться и это им кое-как удалось. Ничего не понимающий гном сидел на облучке и поглядывал на них то с опаской, то с интересом, но более всего с удивлением, не понимая, откуда здесь взялась вторая девица и с каких это пор эльфийки начали так зверски пить. Самостоятельно сесть в коляску они не смогли и потому дядюшка Тобби спустился, перетащил их по очереди с полянки на дорогу и загрузил в неё. Перегаром от обоих магесс несло так, что у гнома даже глаза начали слезиться. После этого он сложил в корзину сначала их магические регалии, а затем завернул в плед и сунул туда же все объедки. Взяв в руки литровую бутылку со скромной этикеткой, он удивлённо воскликнул:

  - Мариночка, но ведь это вино не предназначено для юных девушек! Это же магический "Капитанский ранлойн"! Всего одной такой бутылки хватит, чтобы дюжина матросов упилась им в смерть, а вы прикончили целых две! Даже самые отпетые пьяницы разбавляют его водой один к пяти.

  Куда там, обе красотки уже дрыхли в коляске, а как только немного проспались, их потянуло на веселье, но поскольку ноги им не повиновались, то они принялись громко петь, Марина затянула по-русски - "По Дону гуляет", а эльфийка - "Высокие леса отчизны". Так дядюшка Тобби и привёз их домой пьяных в дым. Поговорить с девушками он сумел только на следующий день и от услышанного пришел в такое изумление, что лишился дара речи. Совершенно случайно вышло так, что гном в сердцах сболтнул в тот же день, что его постоялица и её подруга выдули минувшей ночью по бутылке "Капитанского ранлойна", вот и начали громко горланить песни.