Вeрните моего сына

Денис легонько потрепал меня по плечу и сказал, что нужно идти. Я немного оправилась от шока и, прилично запоздав, поздоровалась с Миленой Владиславовной. Она вежливо кивнула мне в ответ, при этом ни один тщательно уложенный локон на ее голове не шелохнулся.

Втроем мы направились по уже известному мне маршруту до палаты, в которой находился Кирилл. Витая от счастья в облаках, я даже не сразу увидела на пути Клавдию – ту самую боевую уборщицу. Она величественно выплыла из больничной палаты, неизменно держа в руках ведро и швабру с нанизанной сверху тряпкой.

При виде меня ее круглое лицо смешно исказилось от удивления: рот наполовину открылся, глаза округлились и полезли из орбит.

– А ЭТА что здесь делает?!! – наконец-то опомнившись, завопила она, едва наша процессия поравнялась с дверями того самого помещения, где недавно проводилась уборка.

– Клавдия, займитесь своим делом! – холодно приказала ей заведующая, обжигая санитарку недовольным взглядом.

Женщина примолкла, отставила свои атрибуты в сторону и, грозно уперев кулаки в тучные бока, стала внимательно наблюдать за нами. Мне было абсолютно безразлично на все то, что творилось вокруг. Я видела перед собой единственную заветную цель – дверь, за которой находился мой сынок.

Подойдя к ней вплотную, Милена Владиславовна неожиданно развернулась и остановилась перед нами.

– Денис Сергеевич, надеюсь, вы помните правила посещения нашего подопечного? – она постаралась улыбнуться, но широкий, вроде как дружелюбный оскал получился крайне неестественным.

– Конечно, вы все очень доходчиво мне объяснили, – нетерпеливо ответил Денис и, обойдя ее, двинулся вперед.

– Хорошо, я буду у себя в кабинете, если вам что-то понадобится.

Проходя мимо меня, Милена Владиславовна немного замедлила шаг и негромко, так, чтобы услышала только я, произнесла:

– А вы умеете добиваться своего… – прямой взгляд холодных серых глаз показал мне все ее бешенство и недовольство, которое она тщательно старалась замаскировать.

Ну и пусть себе злится! Главное – я встречусь с сыном! Моему ликованию не было предела, и испортить поднявшееся настроение уже не смог бы никто на свете. Денис ласково улыбнулся мне и кивнул головой на дверь, предлагая открыть ее.

Я шагнула вперед и нерешительно взялась за круглую ручку. Пульс забился быстро-быстро от предвкушения желанной скорой встречи. Осторожно раскрыв деревянную створку, я вошла в светлую больничную палату.

Кирюша сидел спиной ко мне в той же самой высокой железной кроватке. Рядом с ним на стуле сидела незнакомая женщина в медицинской форме, видимо, нянечка, и пыталась накормить его. Она с недоумением посмотрела на нас и стала что-то возмущенно говорить. Я не слушала ни ее, ни то, что ответил ей Денис: все мое внимание приковал крохотный беззащитный карапуз.

Бросившись изо всех ног, я подбежала к кроватке и, вцепившись в железные прутья, взглянула в любимое личико.

– Кирюшенька! Сынок мой!!!

Я протянула к нему руки и уже хотела достать его из кроватки, но малыш внезапно отстранился от меня. Взгляд его голубых глаз был серьезным и настороженным, словно перед ним стоял совершенно чужой человек.

– Ну что же ты, малыш мой?! Это я, твоя мамочка!.. – горький комок застрял в горле. Неужели он меня не узнает??? – Кирюша, иди ко мне!

Сыночек не сдвинулся и с места, продолжая насупленно смотреть, и я, не сдержавшись, в голос зарыдала от нахлынувшего отчаяния. Позади мгновенно материализовался Денис. Он успокаивающе приобнял меня за плечи.

– Юля, успокойся! Кириллу просто нужно немного времени, и он обязательно вспомнит тебя!.. Не реви, ты еще больше напугаешь его! – он протянул мне чистый носовой платок. Взяв себя в руки, я быстро вытерла им слезы. Действительно, так только хуже будет.

Нянечка поспешно вышла из палаты и плотно затворила за собой дверь. Кирилл, испуганно замерев, продолжал неотрывно смотреть на меня, как кролик на удава.

– Сейчас, сейчас… – быстро скинув с плеч плащ, я сунула его в руки Денису.

Слегка надрывающимися голосом я негромко запела хорошо знакомую Кириллу колыбельную песенку. Услышав ее первые слова, малыш узнал их и инстинктивно дернулся. По мере того, как я пела, его взгляд начал потихоньку меняться: в глазах появились озорные искорки, маленький ротик изогнулся в довольной улыбке и… наконец сыночек протянул ко мне свои пухлые ручонки!!!!

Не помня себя от счастья, я подхватила кроху и принялась отчаянно целовать! Он вспомнил меня, я это чувствовала всей душой! Я прижимала к себе его крохотное тельце, вдыхала родной запах и понимала, что никогда не испытывала большей радости в жизни!

Вдоволь исцеловав карапуза, я села на стул, усадила его к себе на колени и стала с обожанием разглядывать драгоценного ребеночка. Мой сын!.. Кажется, он как будто подрос, стал немножко другой… Вроде прошло не так много времени с момента его похищения, но Кирилл изменился.