Верните ведьму, или Шахматы со Смертью (СИ)

Грегори стоял сложив руки на груди и демонстративно смотрел на неё из-под приподнятой брови. Аромат ветивера щекотал нос и Элис хотела было шагнуть ближе, чтобы удостовериться, что ей не почудилось, но потом как одёрнула сама себя и сильнее разозлилась…

— Имею, — тихо выдохнул Грегори, делая шаг навстречу. Элис дёрнулась назад и выставила руку, а он ее поймал и прижал к своим губам. По пальцам растеклось тепло, и острые огненные змейки шмыгнули под манжету рукава. — Имею, Лис… Потому что безумно давно и сильно люблю тебя…

Дыхание остановилось где-то посередине пути. Элис замерла, невидяще глядя, как Грегори прикасается губами к ее запястью, как проходится губами по нитям вен, как шагает ещё ближе. Так, чтобы положить правую руку ей на талию и осторожно сжать. Наклониться к самому ее лицу, провести носом ей по щеке и опалить горячим дыханием шею.

Спектр эмоций одолевал Алисию. Она была невозможно счастлива услышать эти слова, и в то же время боялась, потому что прошлое никогда не остаётся в прошлом. И после всего, что между ними было, в эти слова верилось с трудом, поэтому совсем безжизненными губами Элис прошептала, прижавшись к Грегори всем телом:

— Странная у тебя любовь, некромант…

— Другой не завелось, — горько усмехнулся Грегори и, едва задев губами, мазнул намёком на поцелуй, по скуле. Элис отклонилась, чем невероятно обидела и шепнула:

— Тогда и люби других…

Шаг назад. Как неправильный, дерзкий танец. Элис обнимает себя руками и сквозь бархат платья чувствует свою дрожь, настолько сильную, что зубы пару раз ударяются друг о друга, но это только от волнения, от чая, что намочил подол, но не от обиды. Ей не на что обижаться, но почему-то именно сейчас ей хочется сказать:

— Твоя странная любовь даёт тебе право сначала после ночи вдвоём говорить, что ничего не изменилось? — голос звенел. Грегори не шевелился. Он сначала попытался приблизиться, но, поймав сумасшедший взгляд глаз напротив, не осмелился. И Элис, если честно, была благодарна такой рассудительности. Изнутри все жгло обидой, и никто, даже Алисия, не могла поручиться, что не совершит непоправимых поступков. — А потом упрекать меня в том, что я по мужикам прыгаю? Ты думаешь… думаешь память не хранит твои слова?

Алисия вернулась к Грегори. Прижалась всем телом. Положила ладони на его плечи и дрогнувшим голосом процитировала:

— … а ведёшь себя, как обыкновенная шлюха…

Глава 11

Слова были как пощёчина, и Грегори вынес ее. Только сильнее сжал ладони на талии Элис, хотя она и не собиралась никуда вырываться. Зелёные глаза и голос подернулись слезами:

— Так зачем тебе надо было шлюху возвращать? Зачем было жить с ней под одной крышей столько времени? Зачем, Грегори?

В его глазах разгорался огонь самой бездны.

— Никогда мне этого не прощай, — попросил он дрогнувшим голосом… Тьма ползла по полу, принося с собой аромат жасмина, мокрой земли и весеннего дождя. Элис неотрывно наблюдала за некромантом, а хотелось кричать… из-за всего. И простить. — Но ни один мужчина никогда не будет жить под одной крышей с женщиной, которая ему безразлична… Ни один не будет возвращать ее только из-за того, что ему некому разбирать почту. Ни один не станет делить свою душу с той, которую считает шлюхой…

Тёплый свет от свечей. Запах чернил и старых страниц. Губительная близость человека, которого любишь сильнее всего, и кто сильнее всех бьет…

— Зачем ты это сделал? — его дыхание слишком близко и безумно хочется уткнуться носом в его грудь, потому что устала. Настолько сильно устала, что уже без разницы кто кого кем считал…

— Я не хотел, чтобы однажды утром ты не проснулась… — слова с привкусом мертвого моря. — Я боялся, что никогда не смогу произнести твоё имя… и увидеть свет в твоих глазах… Всего этого я боялся и страх острым копьем вспарывал меня. Вина — мое молчание…

Молчание.

— Много лет я искал, а когда нашёл, Лис, не смог уберечь… ты теряла все… а я терял своё солнце. И я боялся, что мое солнце больше не вернётся. Если бы смерть потребовала мое сердце, для тебя я бы с радостью его отдал… и если выбирать, то лучше пусть я утром не проснусь…

Слова как осколки бокала запустели на языке, и Элис не выдержала. Слёзы градом покатились из глаз, прожигая дорожки на щеках. Она вцепилась пальцами в рубашку Грегори и поняла, что теряла силу, а он разделил все своё, чтобы она выбралась. Поэтому она открыла только ручей, поэтому земля долго не отзывалась. Даорит — коварный металл, и попадался в кровь чародея — разрушает магию…

— Почему ты не сказал? — всхлипы вырываются вместе со словами и Грегори обнимает сильнее, укутывая в себя, почти до пустых лёгких, даже больно. Но боль эта правильная, которая делает сильнее.

— Потому что не хотел пугать. Не хотел признаваться в том, что не смог защитить.

— А в другом? Почему молчал? Почему мучил меня неизвестностью…

— У меня больше сил, прав, возможностей… мне не нужны были твои чувства как благодарность… я хотел, чтобы ты сама поняла, что я небезразличен…

— Ты никогда не был…