Верное сердце

– У меня всё хорошо с пищеварением… – Нарнетт отложила травинки и корешки в сторону.

Она всё ещё боялась отшельника. И его мир.

– Твоё право, дитя. Отвечая на твой вопрос… До дюжины, возможно. Я, конечно, не лазал по горам Тахон, которые вы называете Морнгерос, но уверен, кто-то из моих родичей живёт на восточных побережьях Кахалари – или Апалаи, как говорят в вашей стране. Земли, между вашим королевством на юге и…

–…королевством магов Акадар Фрадур на севере, я знаю.

– Там не только маги живут, – отшельник осмотрел содержимое котла, добавил туда настойку со стола. – Ещё гномы, гремлины, полурослики. Чудные коротышки такие.

– Чудные… Народ гномов зовётся мранками, их государство так и называется: Мранкирское царство. Хмм… Вы… То есть ты заговариваешь мне зубы?

– Разумеется. Я успокаиваю твою психику. Ты ведь напугана. Ожидала увидеть здесь очередного лесного колдуна, а нашла какое-то человекоподобное чудовище.

Нарнетт задумалась, ещё раз оглядела великана, напоминающего друида.

– Ты похож больше на человека, чем на монстра, – сказала она. – И в мыслях не было назвать тебя…

– Но это правда. Даже знахари, что отправили тебя ко мне, так считают. Я столько раз предлагал им переселяться ко мне в Дер'юхар. Но они всегда вежливо отказывались. Я бы защитил их, несмотря на опасности, что царят в вашем герцогстве. Навроде охоты на ведьм.

– А зачем они тебе здесь?

– Я хотел учить их постигать законы нашего мира. Законы сотворения первичной ткани. Не хотелось бы оскорблять вашу науку, но даже уничтоженный мой народ понимает в устройстве этого мира куда больше, чем все ваши развитые государства вместе взятые. Хотя мы не строили университетов, как люди, не извлекали информацию из опыта горного и промышленного дела, как карлики, и не говорили с природой, как эльфы. Хотя многому эльфы научились как раз у нас.

– Вы бережёте свою мудрость из поколения в поколение?

– Можно и так сказать, – Абалтун продолжал размешивать травы в глиняной миске. – Но, уничтожив и ассимилировав остатки нашей цивилизации, вы, крупные народы людей и иных гуманоидов, потеряли духовного наставника в этом мире. Вы слепы, ибо вести вас некому.

– А ты? – Нарнетт оглядывала древесные полки. – Ты ведь тоже человек, почему говоришь в третьем лице?

– Больше не человек. И я один. Один не может изменить этот мир. Даже если бы я владел божественной силой. Здесь нужен круг богов, чтобы держать этот мир в узде. Ты всех богов знаешь, дитя?

– Всех. Но мы, вайны, ведь…

– Да, Пировинас'Актуарен, Чтец и Хранитель законов, является для вас отцом всего мира и других богов. Но он лишь один из братьев и сестёр по Ахаласте, Колизею миров. Вы за тысячи лет никак не развили свою религию, и Пир, то есть вы, стоит над другими богами. Как вы, люди, стоите над другими народами.

– Ахаласта? Колизей?.. А что это? – спросила девушка.

– Вечная стоянка богов. Там они остановились, когда сотворили жизнь и бытие в нашем мире. Оттуда они наблюдают за всем, что происходит в этом мире и в других, в которые они вдохнули жизнь и смерть. Да, девочка. Не удивляйся. Смерть – такая же часть сущего.

– Мертвецы… Часть нашего мира?..

– Так мы подходим к цели твоего появления здесь, Нарнетт, – заявил Абалтун, скинув намешанные травы в булькающий рядом со столом бульон. – Кошмары, что мучают тебя и десятки знатных людей по всему королевству. Я не знаю, кто их сотворяет, но знаю их природу. Знаю их сущность. И зачем они нужны.

– Знаешь? Откуда? – вновь спросила она.

– Так мне ответил этот мир. Я увидел это, взглянув на звёзды в одно из последних полнолуний. Увидел, взглянув на то, как изменяется течение одинокого ручья на западной границе Дер'юхара. Увидел, поговорив со своей умершей двести лет назад дочерью. Говорил я с ней год назад.

Нарнетт испуганно отодвинулась от отшельника. Ясность его звероподобных карих, но всё ещё человеческих глаз позволяла судить о том, что Абалтун был не безумен. Напротив. В его взгляде девушка видела целые поколения мудрости, накопленной его народом. Отшельник знал, о чём говорит.

– Твоя дочь… Ты говорил с её духом?

– В вашем понимании, да. Она поссорилась со мной и переехала жить на запад, в пустоши Кахалари, когда мы с ней жили на востоке. И стала ожившим мертвецом. А я попытался снять с неё клеймо некроманта, что убил её и зомбировал. У меня почти получилось. Её душу я почти вырвал. Даже успел поговорить с ней.

– И… Что… Не могу поверить…

– Я говорил не с мертвецом, дитя. Я говорил с духом своей дочери. Духи мёртвых пленяются в мёртвом измерении. Дочь рассказала мне, что терзающие вашу страну кошмары насылаются каким-то могущественным существом. Потому что в измерении мёртвых она видела такие же кошмары. Как и другие души.

– Для чего, ради Всеотца?!

– Какое-то могущественное существо хочет перенастроить вас, людей. Хочет подчинить вас своей воле. Я полагаю, использовать ваше королевство в своих целях.