Верное средство

– Нет. Когда мы приехали, то все спали, а потом детьми занимался Ладан, – кажется, директор перестал бояться, что у меня начнется истерика, и принялся давать мне более развернутые ответы.

Это он зря. В некоторых вопросах я непроходимый тормоз. Но потом меня все же накрывает осознанием произошедшего… И сейчас накрыло.

– Фома Измаилович, раз нас так быстро поженили, то и развести смогут быстро…

Я даже пискнуть не успела, даже глазом моргнуть, как молниеносно была повалена спиной на кровать, а мужчина навис надо мной, едва сдерживая ярость.

– Нет, – процедил он сквозь зубы.

Хорошо, что он хотя бы не двигался. И, кажется, не дышал. Просто смотрел мне в глаза так, как будто там какое-то эпическое кино показывали. Он всматривался, как будто искал там что-то определенное.

– Почему? – Прошептала я, не понимая, чем я вызвала такую реакцию.

Карапетов хмыкнул, ласково провел по моей щеке пальцами и все равно с меня не слез.

– Оборотни женятся один раз и навсегда, – только и ответил он.

– Так я же вам не мешаю это делать. Брачной ночи все равно же не было. Мы не успели нажить ничего общего и… Брак же не консуммирован, – вспомнила я подходящее слово.

Взгляд мужчины потяжелел. И потемнел. Он быстро облизал губы и… я почувствовала, как его рука нырнула под футболку, оглаживая всё под ней. И сам он губами ко мне потянулся. И я поняла, что если он сейчас же не прекратит, то наш брак станет самым настоящим по моей собственной инициативе.

– Фома Измаилович, – нашла в себе силы возмутиться до того, как он принялся меня целовать.

С тихим стоном он отпрянул от меня, но вот руку с моей груди не убрал. И далась она ему? Все время лапает.

– И что мне с тобой делать? – Совершенно серьезно спросил он.

– Н-не знаю, – ответила так же серьезно. – Что обычно оборотни в таких случаях делают? – Поинтересовалась.

– Берут отпуск и запираются дома с женой, – по глазам видела, что он не врет.

– Учебный год только начался. Так нельзя. Да и я не могу взять сейчас отпуск. Я же только работать начала, – принялась я перечислять очень важные причины. – Со мной проще быстренько развестись.

– Нет! – Услышала упрямое в ответ. – Никакого развода. И… И готовься морально к брачной ночи, – мне показалось, что ему действительно трудно держать сейчас себя в руках. Мне себя тоже было трудно держать в чем бы то ни было, а потому я беспокойно завозилась под тяжелым телом. – Не шевелись, – попросил он и… уронил свою голову мне на плечо. Прижался губами к коже. Ласково, нежно, трепетно и… – тебе придется смириться.

– Угу, – согласилась и постаралась не шевелиться.

Он лежал так на мне около минуты. Нет, если бы он не опирался на локти, то точно раздавил бы. А так, это было даже приятно. Очень приятно. И по телу разливалась какая-то ленивая нега и ощущение правильности происходящего. Как будто у меня внутри что-то расслабилось и решило довериться этому мужчине.

А потом Карапетов встал, рвано оттолкнувшись от кровати. Пошатываясь, он направился в ванную комнату, а я почему-то испытала такое острое чувство потери, что едва подавила в себе желание броситься следом за ним. Ох, кажется у меня биполярное расстройство. Или раздвоение личности? Или это одно и то же? Почему разум мне кричит, что всё происходящее здесь неправильно, но весь остальной организм всеми фибрами души за продолжение этого банкета? И поэтому я села на кровати, закуталась в одеяло и принялась осмысливать происходящее.

Самое главное – я вышла замуж. Причем вышла замуж за человека, который мне нравится. Нет, лучше быть честной с самой собой и называть вещи своими именами. Я вышла замуж за человека в которого умудрилась влюбиться. И сейчас я в дикой растерянности от самого этого факта. А еще он сказал, что развода не будет и никто меня никуда не отпустит. И вообще, мне посоветовали готовиться к брачной ночи, что не может меня не волновать.

От раздумий меня отвлекла открывшаяся дверь и вплывший поднос.

– Проснулась, болезная? – Проворчал Ладан. – А мужика куды дела?

– В ванной он, – махнула я рукой, проследив за тем, как поднос опускается на тумбочку.

– Ох, и измаяла ты его, – принялся отчитывать меня домовой. – Ночь не спал, день маялся. Вокруг тебя лисой ходил, даже лекаря вызвать порывался, да что-то остановило. Ох, и любит он тебя, девка!

На глаза навернулись слезы. Я закусила губу и помотала головой.

– Не любит, – выдохнула, когда справилась с собой.

– Вот дурная, – дух явно не был доволен моим поведением. – Мне лучше видно. И оборотень никогда за другим человеком так ходить не будет, если не любит. У него в кровати все время твоя одежда лежит, твои духи под подушкой… А сколько ночей он у тебя под дверью провел?

Кажется, Ладан понял, что проболтался, и резко замолчал.

– Сколько? – Вкрадчиво спросила я.

– Много, – сознался домовой. – А ты уже всего его измучила. А он любит…

– Не любит, – перебила я его. – Это все действие приворотного зелья. Вот его эффект пройдет, и Фома Измаилович поймет, что ему нужна другая женщина. Не я!