Верность

Глаза Хейдена были полны слез. Трясущиеся руки давили отцу на грудь. Но как бы он ни старался, отец не отвечал. Мое сердце угрожало разлететься на куски. Только что потеряв мужа, я смотрела, как сын осознаёт потерю отца. Я опустилась на колени рядом с Хейденом, положила руку ему на спину и вздрогнула, когда совсем рядом разорвалась очередная бомба. В воздухе все так же свистели пули. Пара минут, не больше, а потом нужно бежать дальше.

– Папа, – всхлипывал Хейден, прильнув к телу отца.

– Хейден, мальчик мой, нам придется оставить его здесь.

Не знаю, как мне удавалось говорить спокойно. Горло саднило. Я обняла Хейдена, наклонившись к его уху. Разбитое сердце, казалось, поглотило последние крупицы тепла, остававшиеся в моей душе.

– Любовь моя, это только тело. Он ушел.

– Нет, не ушел, – вяло возразил Хейден.

Мне до боли сдавило горло. Удержать слезы я уже не смогла. Хейден вздрогнул от моего прикосновения. Я повернула сына лицом к себе, нежно сжав его лицо в ладонях.

– Хейден, папа посоветовал бы нам бежать дальше, – сказала я.

Да, так бы оно и было. Я несколько раз шмыгнула носом, пытаясь набрать воздуха. Все это время я пристально смотрела на сына. Наконец он кивнул.

– Вот это мой мальчик, – сказала я, поцеловав Хейдена в лоб. – Мой сильный, храбрый мальчик.

Мне все-таки удалось вдохнуть поглубже, после чего я встала.

– Бежим, любовь моя, – сказала я, беря сына за руку.

Хейден кивнул. Обернувшись, он в последний раз взглянул на безжизненное тело отца. Я едва вынесла это зрелище. Казалось, боль сейчас размажет меня по щербатому асфальту. Потеряв мужа, я категорически не желала потерять еще и сына. Мы обязательно доберемся до моста.

И мы побежали дальше. Мы уже видели сам мост и людей, сгрудившихся под ним. Кто именно успел туда добраться, я пока не знала, но надеялась, что Докк и Барроу уже там. Этим людям я доверяла больше всего. Помнится, они поклялись жизнью позаботиться о Хейдене, если с кем-то из нас или с обоими что-то случится.

Теперь, когда мужа не стало, мне наверняка понадобится их помощь.

Я дышала ртом, заставляя отяжелевшие ноги бежать дальше и применяясь к скорости, доступной Хейдену. Бежать вдвоем было все-таки быстрее, чем если бы я бежала одна, неся его на руках. Мы приближались к мосту. Оттуда нам махали и подбадривали.

– Умница, Хейден! – крикнула я, крепко сжав руку сына. – Осталось еще чуть-чуть!

Никогда еще мое сердце не колотилось с такой бешеной скоростью.

– Мам, мы туда обязательно добежим, – крикнул он в ответ.

Он тоже дышал ртом, задыхаясь от быстрого бега и страха, но меня охватила гордость. Даже сейчас Хейден оставался сильным. Мой мальчик, мой чудесный храбрый мальчик. Он больше, чем кто-либо, заслуживал право жить, и он обязательно будет жить. Я об этом позабочусь.

До моста оставалось метров двадцать или меньше. Я видела лица людей, торопивших нас, и у меня появилась надежда, что мы добежим. Я сжимала теплую руку Хейдена и надеялась, что все окончится благополучно. Мы были совсем рядом со спасительным мостом.

Совсем рядом… И тогда над ухом просвистела пуля.

Она ударила мне в грудь.

Короткая вспышка боли.

А потом наступила темнота.