Верность джиннии

— Кром дал вам самые лестные характеристики, — кивнул Аякс. — Да и Фарух подтверждает каждое его слово. Кстати, он считает вас настоящим героем. На мэтра Гуайомэра произвели немалое впечатление ваши былые подвиги. Вы, очевидно, храбры и отважны и, кроме того, прекрасный командир, но я не убежден, что это именно то, что нам необходимо.

— И ваше мнение основано на…

— Вы профессиональный солдат, Мейт, привыкли к определенным правилам ведения боя. Но наша спасательная экспедиция военной операцией точно не будет.

— Я понимаю, — кивнул Мехмет. — Вы полагаетесь на ночные набеги и усердных лазутчиков.

— Но некоторые военные считают, что единственный благородный способ ведения боя — это атака «в лоб».

— Она ни к чему, если вам надо освободить пленника. Если ханым Кариму держат под стражей, штурм — верный способ добиться ее гибели.

— Несомненно, — кивнул Аякс, поднося к губам стакан с мадерой. — У «Черной Стражи» не зря свои законы — нам нужно добиваться цели, а не тупо следовать традициям.

— Думаю, вы действуете небольшими, но весьма эффективными и тщательно отобранными группами. Ваши обычные задания, полагаю, — это верные сведения, быстрые вылазки и тщательно подготовленные точечные удары.

— Теперь вы и на меня произвели впечатление, — неохотно усмехнулся Аякс.

Мехмет взглянул на сеньора Ферру:

— Иберийцы ценят тайных бойцов. Вы очень походите на одного из них.

— Я был контрабандистом до того, как перешел на службу к мэтру Гуайомэру. Я человек коварный и хитрый, — в ответ улыбнулся Ферра.

— У каждого своя работа, — проговорил Аякс.

— А чем занимаетесь вы?

— Вооружение. Взрывчатые вещества. Карты.

— А Кром? — спросил Мехмет.

На этот раз улыбка альбионца была искренней.

— Кром — сорвиголова. Стальные нервы.

— Насколько я понял, мэтр Гуайомэр — мозг вашего дела?

— Да. Он отдает приказы, но даже им не следует подчиняться буквально. Он знает, что нам приходится не только применять знания, но и действовать так, как подскажет обстановка. Мы составляем планы, но иногда события разворачиваются не так, как ожидалось. Тогда нам позволяется нарушить законы чести и традиций.

Такая свобода весьма привлекала Мехмета, который в свое время мог лишь молча сопротивляться неразумным приказам командования.

Аякс проговорил, не сводя с Мехмета пристального взгляда:

— Опытный тактик нам не помешает. Возможно, вы подойдете на эту роль. Но буду откровенен, Мейт. Большинство из нас вместе много лет, и мы не слишком рады чужакам.

Мехмет понял, о чем умолчал собеседник. Да, это, похоже, не шайка авантюристов, не пиратская команда…

— Тайное братство… — пробормотал он.

— Вы правы. Мы умрем друг за друга и за наше дело.

— И в чем же суть вашего дела?

Издевательский блеск в глазах Аякса сменился загадочным.

— Вас просветит мэтр. Он просил вас приехать к нему послезавтра, чтобы обсудить детали… если, разумеется, вы все еще не против присоединиться к нам, если не боитесь получить пару-тройку свежих ран ради единомышленников.

Мехмет перевел взгляд вдаль. Перед мысленным взором вновь ожила война. Сколько крови, убийств, трупов… хватит на всю жизнь. Но не риск погибнуть пугал его. Внутренности выворачивало при мысли о том, что друзья могут отдать за него жизнь. Сможет ли он снова вынести этот кошмар?

— Если я присоединюсь к вам, — тихо ответил он наконец, — обещаю, что не дам повода усомниться во мне и моих действиях.

Аякс удовлетворенно кивнул:

— Именно так сказала и Марджана, а я доверяю ее суждениям.

Упоминание о девушке заставило Мехмета вскинуть глаза.

— Но что она знает о риске и опасности?

— Марджана — одна из нас… — Уголки губ Аякса насмешливо дрогнули. — Вы не знали этого?

— Она тоже из «Черной Стражи»?

— Да, и отправится вместе с нами.

— Вы шутите, — скептически бросил Мехмет.

— Отнюдь. Мы не смогли бы остановить ее, даже если бы и пытались. Да мы и не пытались. Не бойтесь, шейх, Марджана свою часть работы сделает безупречно. Редкий мужчина стреляет более метко или лучше владеет шпагой, не говоря уже о ее лекарских познаниях. А с некоторыми заданиями способна справиться только женщина.

Мехмет ошеломленно тряхнул головой. Он знал, что Марджана — женщина необычная, но не до такой же степени! Трудно осознать, что тайный стражник и очаровательная женщина, которую он считал своим ангелом-хранителем, — одно и то же лицо. Очевидно, она еще более необычна, чем он думал. Но тут он невольно задался вопросом, что еще Марджана утаила от него, какие тайны скрывает.

Поняв, что слишком долго размышляет, Мехмет обратился к гостям:

— И каков ваш вердикт? Я поколебал ваше мнение о себе, почтенный Аякс?

— Пока рано делать выводы, — ответил тот.

Он раздевал ее, молча изучая. Глаза-сапфиры были полускрыты веерами густых темных ресниц. И все же она заметила, как напряглось его жесткое лицо, когда он обнажил ее грудь. Сильные руки сжали упругие холмики, большие пальцы обводили крошечные горошинки сосков, которые болезненно набухли под его легким прикосновением.

Внизу ее живота зародился жаркий трепет.