Верность джиннии

— Как только мы выбрались из долины, опасность нам уже не грозила. Правда, все мы боялись, что рана Аякса загноится. Но Марджана отыскала какую-то вонючую траву, которой обернула рану, и, как видите, все обошлось. Плохо было одно: на троих у нас было две лошади и почти не осталось ни еды, ни питья. Мы не могли позволить себе отдохнуть ни минуты. Поэтому мы не держимся на ногах и умираем от голода и жажды. Лично я готов съесть лошадь.

— Только не этих отважных животных! — энергично запротестовала Марджана, показывая на исхудавших коней, сумевших спасти своих седоков. — Они заработали годовую норму овса за верную службу!

— Хорошо, тогда верблюда.

— Только жарить его будешь сам, — согласилась она с усталым смехом. — А я отдала бы душу за горячую ванну. Клянусь, я могла бы отмокать целую неделю.

В этот момент водоворот эмоций захлестнул Мехмета. Как она может сейчас шутить? Он был солдатом и прекрасно понимал, как юмор способен снять напряжение в тяжелые минуты. Легкомыслие Крома привычно, но Марджана?! Неужели она не понимает, какие муки ему пришлось пережить за последние четыре дня? Как он страдал, гадая, жива она или мертва!

Мехмет разрывался между желанием прижать ее к себе и задать хорошую трепку за то, что подвергла его такой пытке, а теперь еще и вышучивает свои приключения! Но руки у него связаны. Он не может сделать ни то, ни другое.

— Скоро мы вас накормим, — пообещал Влад. — Но ванна подождет, пока мы не окажемся на борту корабля. Кто знает, вдруг Кемалу взбредет в голову возобновить погоню?

Кром, мгновенно став серьезным, направился к своему коню. Смех «стражей» мигом смолк. Угроза казалась вполне реальной.

Четыре часа спустя каравелла уже поднимала паруса. Пришлось потрудиться, чтобы поднять раненого Аякса из шлюпки на палубу. Как только берег исчез за кормой, Марджана принялась обрабатывать его рану бальзамом из корабельных запасов.

Карима проследила за тем, чтобы медную лохань наполнили пресной горячей водой, и вызвалась помочь подруге избавиться от грязи. Вымыв волосы, Марджана откинула голову на бортик лохани. Мерное покачивание убаюкивало, но желание поболтать с подругой было куда сильнее — да и Карима готова была говорить часами.

— До сих пор не могу поверить, что все уже позади! Как ты рисковала, девочка…

Марджана, поморщившись, покачала головой:

— Ты бы сделала то же самое, Карима. Я ни секунды в этом не сомневаюсь.

— Ну разумеется, я же отвечаю за тебя.

Марджана устало усмехнулась:

— Ты уже давно ни перед кем за меня не отвечаешь. Мы обе знаем, что ты последовала к людям за мной добровольно. Что отказалась от вечной жизни и немалых умений. Что лишилась почти всего…

— Но ведь и ты лишилась почти всего… Не могу представить себе, скольких сил тебе стоило отвести погоне глаза!

— Наверное, многих… Но тут уж было не до размышлений — они бы нас мигом догнали. Вот и пришлось…

— Хорошо еще, что твои спутники ничего не заметили… — пробормотала Карима.

— Они-то заметили, но ничего, к счастью, не поняли. Надеюсь, они до конца жизни будут теряться в догадках…

Она снова откинула голову и вздохнула. В эту минуту ее накрыло гигантской волной усталости — впервые за несколько дней она позволила себе расслабиться. Когда глаза девушки закрылись, Карима с сожалением покачала головой:

— Ну вот, растрещалась как сорока, а ты совершенно измотана. Оставляю тебя отдохнуть.

Марджана даже не ответила. Еще немного — и она уснет прямо в воде! У нее едва хватило сил вытереться и лечь. Волосы так и не успели высохнуть.

Проснувшись поздней ночью, она обнаружила поднос с хлебом, сыром и фруктовым соком. Марджана жадно съела все до последней крошки и снова заснула. А когда пробудилась, в иллюминатор уже заглядывало солнце. Марджана оделась и отправилась навестить пациента.

В маленькую каюту уже набились «стражи», шум стоял невероятный. Все дружно смеялись над шуточками Крома. Ее глаза сразу же нашли Мехмета. Взгляды их на мгновение встретились, но Марджана взяла себя в руки и выгнала всех, чтобы без помех перевязать рану.

Она с радостью отметила, что следов воспаления нет и больной скоро встанет на ноги. Жар спал, и Аякс, выбритый и умытый, выглядел настоящим красавцем. Но уже не находил себе места, и неудивительно: для него неподвижность была хуже смерти. Поддавшись на уговоры, Марджана разрешила раненому подняться на палубу. Но приказала держать руку в покое, пока они не доберутся до Эгрипоса.

Закончив дела, Марджана вернулась в свою каюту и легла. Только к концу дня она нашла в себе силы встать и выйти к друзьям. Те праздновали победу лучшим амотильядо из немалых запасов Ферры. Девушка появилась как раз тогда, когда подруга произносила прочувствованную речь.

Марджана молча слушала, заметив, однако, что Мехмет наблюдает за ней с тем же сдержанно-задумчивым выражением, как в первые дни их путешествия, словно усилием воли подавляя все чувства.

Она с трудом оторвала от него взгляд. Теперь, когда все было позади, ее одолевало все то же смятение. И все те же вопросы. Готов ли Мехмет вступить в орден? Видит ли он себя рядом с ней?