Верность и Ложь

Килин решил, что настала его очередь таращиться на обнажённую пиратку. Он обнаружил, что Элайна с любопытством смотрит на него. Она наклонилась к нему, так что её грудь опустилась в чуть тёплую воду, а лицо оказалось в нескольких дюймах от его лица.

– Ты с ним знаком? – прошептала она.

– С Дрейком?

– Ага.

Килин смотрел в ярко-голубые глаза Элайны.

– Встречал пару раз. А что? Ты его знаешь?

Она улыбнулась, и стала от этого симпатичной, если не сказать красивой. Килину захотелось её поцеловать, но он сдержался – Элайна была не из тех, кому нравятся такие проявления.

– Все знают Дрейка.

Килин почувствовал, как кровь приливает к лицу. В том, как Элайна это сказала, было нечто, пробудившее в нём бессмысленную ревность, и ему это не понравилось.

– Что это значит?

Элайна выпрямилась и пожала плечами. Килину захотелось схватить её, и на этот раз совсем не нежно. Он поднялся из воды, подхватив Элайну, перевернул и перегнул за борт ванны.

Элайна рассмеялась грубости Килина, но раздвинула ноги и упёрлась в ванну.

– Блядь, самое время, Стилуотер. Ты обещал мне второй раунд.

Глава 6. Фортуна

Волны плескались на длинном песчаном берегу, ветерок продувал близлежащие джунгли, чайки кричали высоко в голубом небе, и "Фортуна" лежала тихо и спокойно на левом борту.

Дрейку больно было видеть свой корабль в таком состоянии. На воде "Фортуна" была гладкой, быстрой и неукротимой: поистине уникальные формы. За уникальностью Дрейк проследил, убив гения, который её построил. Самый быстрый корабль из всех, что ему посчастливилось знать, и её репутация была такой же тёмной, как и у него самого. "Фортуна" избороздила моря от Сарта до Пяти Королевств, от Драконьей Империи до Диких Земель, и повсюду её знали, и повсюду боялись. Не было смысла удирать от корабля, который может обогнать сам ветер. Но то на воде. А здесь, на земле, она была всего лишь молчаливым мёртвым деревом. Дрейк терпеть не мог видеть свою "Фортуну" такой, а ещё он знал, что она ненавидела, когда её такой видят.

– Похоже, потрепало её, кэп Моррасс, – сказал один из корабельных плотников, приземистый лысеющий мужчина с одним глазом и подбородком, каким мог бы гордиться даже каменный Адонис.

– Ага, – мрачно сказал Дрейк. – Много времени прошло с тех пор, как мы в прошлый раз по-настоящему её ремонтировали. Пара протечек тут и там, но до сих пор не было ничего, с чем бы мы сами не справились. – Он скучал по её скрипу под ногами, и по брызгам, когда "Фортуна" рассекала волны. Удивительно, он мог месяцами подряд быть на земле вдалеке от своего корабля, но как только её вытащили на берег, никак не мог с ней разлучиться.

– Что насчёт джипплов? – спросил другой плотник, который от первого отличался, как день от ночи. Этот был высоким, тощим и с маленьким подбородком. Его кожа была чёрной, словно оникс, а глаза блестели, как монеты, которые Дрек предлагал ему за починку корабля.

– Сдохли. – Дрейк указал на полоску берега, где на жёлтом песке резко выделялись тёмные фигуры. – Нашли всего четыре, и все уже едва не прогрызли обшивку. Много дерева придётся заменить. Мои парни могут залатать, но мне "Фортуна" нужна в лучшем виде, и ещё надо просмолить, чтобы этого не повторялось.

– А в остальном как? Ещё какие-нибудь повреждения? – Третий плотник – юноша, которого с виду только что оторвали от мамкиной титьки, – был сыном старика, которого Дрейк отлично знал. Нельзя сказать, что Дрейк доверял ему – он не привык доверять ни одной живой душе, за исключением своего брата, – но с радостью заявил бы, что уважает древнего кораблестроителя.

– Твою мать, парень, – фыркнул Дрейк. – Она в воде уже года три с тех пор, как кто-то в прошлый раз её хорошенько осматривал. Сам-то как думаешь? – Старшие плотники рассмеялись, словно вопрос парня был настолько очевиден, что и задавать его не было смысла. – В основном мелкие повреждения. Часть релингов надо заменить, и всё такое. Ещё, может, заменим мачту, раз уж всё равно занялись ремонтом. Вон та горела раз или два.

– Наверное, вам понадобится хорошее дерево на починку? – сказал приземистый плотник. Вместо ответа Дрейк лишь уставился на него. – Разумеется. Что ж, пожалуй, я возьмусь, за семьсот пятьдесят монет. Займёт не больше трёх недель.

Следующим заговорил плотник без подбородка, а Дрейк смотрел на всех троих, совершенно не проявляя интереса.

– Семьсот монет и две недели. – Он ухмыльнулся своим товарищам, словно только что заполучил сделку.

– Мой папаня возьмётся за пятьсот, просто ради возможности работать на "Фортуне", – самодовольно ухмыляясь, сказал мальчишка. – Но всё равно займёт две недели. Как он вечно твердит, хорошую работу торопить нельзя.

– Пятьсот? – сказал приземистый плотник таким высоким голосом, что позавидовали бы многие певцы. – Ты не сможешь работать за столько, это даже затрат не покроет.