Верность и терпение. Исторический роман-хроника о жизни Барклая де Толли

Сослуживцем Барклая по 1-й Западной армии был один из первых конструкторов ракетного оружия — генерал-майор Александр Дмитриевич Засядко. Он учился в Артиллерийском и инженерном шляхетском кадетском корпусе, затем участвовал в Итальянском походе Суворова, в русско-турецкой войне 1806–1812 гг., в Отечественной войне 1812 года.

В 1815 году Засядко начал работы по созданию боевых зажигательных пороховых ракет трех калибров, сконструировал пусковые станки, позволяющие вести залповый огонь одновременно шестью ракетами, создал приспособления для наведения ракет на цель и разработал тактику боевого применения ракетного оружия.

Ракеты Засядко обладали хорошими баллистическими данными и имели дальность полета до трех верст.

Барклай присутствовал при испытании ракет Засядко и так охарактеризовал его деятельность в письме к талантливому инженеру: «Я с удовольствием видел особенные труды и усердие Ваше в открытии сего нового и столь полезного орудия, кои поставляют меня в приятный долг изъявить Вам за то истинную мою признательность».

К этому времени Барклай стал военачальником такого масштаба, что ему приходилось чаще задумываться о больших вопросах общественной жизни.

Его не могли не волновать положение крестьян, вопрос военных поселений, судьбы солдат, вышедших в отставку. Он размышлял над этими проблемами и видел теснейшую связь между крепостническим укладом России и аракчеевщиной, между палочной дисциплиной в армии и беспощадным подавлением в обществе даже малейших намеков на гражданские свободы.

Понимая все это, он все же оставался всегда верным слугой царя, но старался хотя бы в рядах 1-й армии сделать жизнь солдат достойной человека и преодолеть насилие, жестокость и произвол.

Наиболее концентрированно представления о долге командиров по отношению к подчиненным изложены были Барклаем в Инструкции, составленной в начале 1815 года после его приезда в Варшаву.

Наряду с требованием строгой дисциплины и добросовестного отношения к службе, Барклай настаивал на бережном отношении к людям, призывал воспитывать в них храбрость, выносливость, любовь к опрятности. «Кроткое и благородное обхождение начальников с подчиненными, — говорилось в Инструкции, — не вредит порядку, не расстраивает чинопочитания, но, напротив, рождает то истинное и полезное честолюбие, каковым всякий должен воодушевляться; уничтожение сих благородных чувствований чести унижает дух, отнимает охоту и вместо доверия к начальству рождает ненависть и недоверчивость».

Такое отношение к солдату было не просто прямой противоположностью насаждавшейся в русской армии палочной дисциплины, но воспринималось как открытый вызов «аракчеевщине» — цельной и законченной системе мер, вдохновителем и организатором которой был давний недоброжелатель фельдмаршала — Аракчеев.

Особенно обострились их отношения, когда Барклай заявил себя решительным противником любимого детища Аракчеева — военных поселений, которые Барклай почитал совершенно не годными и вредными.

Мирные будни военной службы уже становились привычными, как вдруг в Варшаву пришло известие о бегстве Наполеона с Эльбы и высадке во Франции. Эта весть застала Александра I на конгрессе в Вене, откуда приказ о подготовке армии к походу и пришел в Варшаву.

Этому сенсационному сообщению, грянувшему в Вене как гром среди ясного неба, предшествовал полный развал Шестой антинаполеоновской коалиции. России и Пруссии противостояли все ее участники, да к тому же и роялистская Франция, формально в коалицию не входившая.

Венский конгресс отличался необычайной пышностью и разнообразием устраиваемых увеселений.

Принц де Линь, отличавшийся остроумием, назвав как-то Венский конгресс «танцующим конгрессом», во второй раз заметил: «Конгресс танцует, но не продвигается ни на шаг».

А между тем бесчисленные балы сменялись столь же бесчисленными маскарадами, представлениями и спектаклями, фейерверками и парадами. Карусели, катания в санях, охоты, загородные прогулки шли беспрерывной чередой.

Следует помнить, что радость победы над Наполеоном была еще очень свежа, и потому многие празднества были посвящены годовщинам разных победоносных сражений минувшей войны. На поля битв при Асперне и Ваграме монархи и участники этих сражений выезжали вместе и вспоминали, как происходило все это в 1809 году.

6 октября 1814 года в Вене праздновали первую годовщину Лейпцигской битвы и после военного парада устроили обед для 30 тысяч солдат и офицеров — участников парада. 12 октября Александр в сопровождении императора Франца и короля Фридриха Вильгельма III уехал в Венгрию.

В Будапеште, желая понравиться и мадьярам, Александр предстал в мундире лейб-гусарского полка, который в Венгрии представляет собою мужской национальный костюм.