Верность и терпение

Барклай заканчивал это письмо к царю такими словами: «Благомыслящие сами увидят истину объяснений моих; перед недоверчивыми оправдает меня время; пристрастные изобличатся собственною совестью в несправедливости своей, а безрассудных можно, хотя и с сожалением, оставить при их заблуждении, ибо для них и самые убедительные доводы не сильны».

За то время, пока Барклай кружным путем ехал к Владимиру и, остановившись там, ждал ответа от Александра, в ходе войны произошли серьезные перемены.

6 октября войска Мюрата были разбиты неподалеку от Тарутина на реке Чернишне, а на следующий день главные силы Наполеона вышли из Москвы и двинулись по Старой Калужской дороге к Калуге, где находились основные продовольственные склады русских.

Однако 12 октября французы были остановлены у Малоярославца и после жестокого сражения отброшены к Можайску.

По остроумному замечанию одного из французских генералов графа Сегюра, «здесь, под Малоярославцем, остановилось завоевание вселенной, исчезли плоды двадцатилетних побед и началось разрушение всего, что думал создать Наполеон».

16 октября Наполеон, не решаясь вступать в новое сражение, вышел на Смоленскую дорогу, которая до самого Днепра проходила по пустынным, разоренным войной местностям.

Кутузов двинулся ему вслед, а армия Чичагова пошла наперерез, направляясь к Минску.

В этот же день, 16 октября, кончилась теплая погода, термометр показывал -4°С, лужи затянулись льдом, и резкий, холодный северо-восточный ветер принес первое дыхание надвигающейся долгой и морозной зимы.

За четыре дня до сражения под Малоярославцем войска Витгенштейна освободили Полоцк, а армия Чичагова успешно сражалась с австрийцами в районе Бреста.

Главные силы Кутузова начали параллельное преследование отступающей армии Наполеона.

В отличие от писем Барклая, письма Кутузова к жене были преисполнены радости, и в них уже начинали звучать ноты грядущей победы: его армия подходила к Смоленску.

3 ноября Михаил Илларионович сообщал жене: «Бонапарте неузнаваем. Порою начинаешь думать, что он уже больше не гений. Сколь беден род человеческий!»

Накануне Наполеон выехал из Смоленска. За ним шло 45 тысяч пехоты и 5 тысяч кавалерии. За армией тянулось 30 тысяч больных и раненых без оружия, без продовольствия и почти без прикрытия — все, что осталось от полумиллионной Великой армии.

4 ноября Наполеон остановился у города Красного. Здесь в течение трех суток происходило упорнейшее сражение: потеряв половину своей армии, свыше 30 тысяч солдат и офицеров и 116 орудий, французы отступили.

7 ноября Кутузов писал жене: «Вот еще победа; в день твоего рождения (Екатерина Ильинична родилась 5 ноября) дрались с утра до вечера. Бонапарте был сам, и кончилось, что разбит неприятель в пух; сорок пушек с лишним достались нам.

Прекрасные знамена гвардейские и пребогатые.

Вчерась прибыл из Смоленска еще большой корпус Нея, который третьего дня пожалован «князем Можайским», тысячах больше в двадцати. Этот принят очень хорошо. Пушек у их мало, а он наткнулся на наших сорок орудиев; натурально отбит.

Но собрался он с поспевшими из Смоленска и подошел еще; тут его приняли штыками и множество истребили, других рассеяли по лесам, словом сказать, что ввечеру две колонны, 8400, положили ружья.

Сегодня поутру еще в лесу взяли 2500 и 10 пушек; не помню, сколько взяли 5-го числа пленных.

От Смоленска до Красного преследовали казаки и взяли 112 пушек. Пленных взято во всех местах пропасть, — между протчим, Остерман — 2400. Всего, может быть, тысяч до двадцати. Генералов в три дни, кажется, 8 человек…»

А в письме любимой дочери Лизаньке Хитрово Кутузов писал 10 ноября, что пленных было взято более 20 тысяч, что были захвачены императорские экипажи, кучера и конюхи в императорских ливреях. «Проклятия армии над этим когда-то столь великим, теперь столь ничтожным человеком ужасны! — пишет Кутузов. — Уверяют даже, что, проклиная его, неприятель благословляет меня, сумевшего образумить подобное чудовище. Это мне было подробно передано за столом моими генералами, а Кудашев был тому свидетелем; иначе оно было бы похоже на самохвальство…»

И кончается письмо припиской, сделанной рукой Кудашева: «…Мы так усердно преследуем и поражаем неприятеля, что едва успеваем подписывать отдаваемые приказы. Очень часто глаза невольно смыкаются; от здешних трудов и утомлений человек стареет. Еще десяток дней такого аллюра, как последние, и у Бонапарта ног не хватит бежать».

После победы под Красным Кутузов надеется окружить и уничтожить главные силы французской армии в районе реки Березины. Он требует от своих генералов — Чичагова и Витгенштейна, — чтобы они с их войсками шли к Березине и отрезали бы путь отступающему противнику.

14 ноября в письме к жене Кутузов надеется на успех, и письмо его преисполнено радости: «По сей день освобождены бывшие под властью неприятеля губернии: Московская, Калужская, Смоленская, Могилевская и Витебская. Неприятель все бежит; потерял из главной своей армии всю артиллерию. Ему идти легко».