Верность любви

В темных глазах мадам Гранден промелькнула холодная, жесткая усмешка, но она не выдала себя и спросила у дочери, настороженно сжавшейся в ожидании ответа:

— Где вы встречаетесь?

— Я дам Анри ключ от черного хода и буду ждать его в доме. Неизвестно, когда мы вернемся, и мне придется взять с собой довольно много вещей…

— Что ж, — медленно произнесла Луиза, — у нас есть время все обдумать.

Тем же вечером Анри де Лаваль вернулся домой и вошел в скромно обставленную гостиную. В парадных комнатах их прежнего дома стояла обитая синим шелком мебель с витыми точеными ножками. Единственное, что сохранилось от тех времен, было массивное бюро темного дерева, которое Анри поставил в маленькой комнатке, служившей ему одновременно спальней и кабинетом, да еще книги его любимых авторов — от Гомера и Овидия до Ронсара и Руссо.

Навстречу вышла сиделка, мадам Рампон, и бодро произнесла:

— Сегодня хороший день! Она почти не заговаривалась. Вы будете есть? Я приготовила мясо с овощами.

Из экономии они не держали кухарку. Когда выдавался «хороший» день, мадам Рампон готовила что-нибудь на скорую руку, а в иное время Анри довольствовался куском хлеба с сыром да сваренным вкрутую яйцом.

— Возможно, мне придется ненадолго уехать. Вы присмотрите за моей матерью? Я все оплачу.

Мадам Рампон вытаращила глаза, в глубине которых промелькнуло острое любопытство. Анри всегда держался отстраненно и никогда не посвящал ее в свои тайны. Но сейчас в его тоне проскользнуло искреннее волнение, граничившее с желанием поделиться сомнениями и получить совет.

Молодой человек прошел к матери и немного посидел с нею. Его сердце трепетало от грусти, нежности и безнадежности. Сегодня действительно был «хороший» день: Матильда де Лаваль лежала в постели и неподвижно смотрела в потолок, ничего не требовала, ничего не замечала. Какие расстояния преодолевала она своим взглядом, в какие глубины проникала померкшим для реальной жизни сознанием?

Анри гладил ее руку и с настойчивым, почти фанатичным упорством гнал от себя предательскую мысль: Урсула никогда не сможет здесь жить. Она знает его другим, она не видела этой комнаты и не встречалась взглядом с глазами его матери! И родители Урсулы никогда не выдадут ее замуж за человека, который таскается из дома в дом, обучая языкам господских детей! Внезапно он увидел свое положение со стороны, ужаснулся тому, насколько оно зависимо и унизительно, и его взор затуманился от охватившего его отчаяния.

Вернувшись к себе, молодой человек сел, взял перо и быстро начертал в своем дневнике: «Моя жизнь изменится. Скоро у меня появятся деньги, я стану другим — решительным, независимым, смелым. Я приложу все усилия к тому, чтобы это свершилось, даже если мне придется пойти на самые немыслимые поступки, даже если придется пойти против самого себя».

Прошло две недели. Весна была в разгаре, над Елисейскими Полями звенели жаворонки, строгие здания были залиты солнцем, между камнями мостовой пробивалась трава.

Анри шел мимо Сорбонны, изредка глядя наверх, на высокие окна и серые шиферные крыши. Ему никогда не придется учиться здесь, хотя он обладал гибким умом, прекрасной памятью и с жадностью постигал новые знания!

Больше всего на свете Анри нравились языки. Docet omnia [1]— так он мог сказать о каждом из них. Недаром говорят, что язык вбирает в себя все сокровища культуры народа! Изучение любого нового языка казалось Анри увлекательным путешествием в неизведанную страну.

А еще ему нравилось учить других. Но если его невеста будет возражать, он оставит свое нынешнее занятие и постарается найти что-то другое. Ради любви к Урсуле Анри был готов ко всему, кроме того, чтобы бросить мать.

Неделю назад молодой человек нанес визит родителям девушки и имел с ними откровенный и неприятный разговор. Леопольд Гранден предложил заплатить Анри, лишь бы только он оставил их дочь в покое. Анри вспылил, и они обменялись довольно резкими выражениями. Больше всего юношу покоробила улыбка матери Урсулы, в ней сквозили снисхождение, превосходство и откровенная неприязнь. Женщина не произнесла ни слова, но он почувствовал ее неприятие и осознал ее силу. Она словно смотрела представление, финал которого был известен наперед.

В конце беседы Анри произнес роковую фразу: «Что бы вы ни делали, вам не удастся нас разлучить. Мы все равно будем вместе. Я никогда не откажусь от Урсулы».

Это было полбеды. Юноша не знал главного. Спустя день после его неудачного визита Луиза спросила мужа:

— Так что же ты все-таки думаешь о мсье Друо?

Леопольд Гранден покачал головой.

— Я ему не доверяю. Ходят слухи, что он привык зарабатывать деньги сомнительными способами. К несчастью, я не знал об этом раньше и потому голосовал за его кандидатуру, когда он пожелал работать в компании. Кроме того, ему удалось купить большое количество акций. Но клянусь, ему никогда не занять сколько-нибудь значительного поста, потому что…

— Я уже говорила, что это не важно, — решительно прервала мужа Луиза. — Пригласи его к нам вместе с сыном.