Вернуть Боярство 13 (СИ)

В небесах постоянно патрулировали боевые корабли, наблюдая за обстановкой, что бы нас, не дай боги, не застали врасплох неожиданной атакой. Отряды разведчиков регулярно пропадали в окрестных лесах, вовсю расцветших в объятиях лета, которому не было, казалось, никакого дела до двух могущественных армий, что в любой миг могли сцепиться в смертельной схватке… Впрочем, вполне возможно, что оно, это самое лето, просто осведомлено лучше меня и точно знает, что грядущая схватка точно случится не в его смену? Кто знает, кто знает…

За первой линией обороны была вторая, а меж ними неустанно устанавливались и проверялись на исправность ловушки. От банальных глубоких ям с острыми каменными пиками и лужами освященной воды до магических, изрыгающих Пламя, Молнии и, разумеется, Свет — три самые действенный против нашего нынешнего противника силы. Особенно Свет, конечно же… Впрочем, ловушек с иными Стихиями и школами магии тоже хватало — к делу своеобразного минирования местности приложил руку в той или иной степени каждый, кто умел их создавать. Разумеется, под чутким присмотром фортификаторов и строго там, где они это позволили.

А дальше шел второй ряд стен — пониже и с виду куда менее прочные, нежели первый ряд, но тоже внушительные — пятнадцать метров высотой и толщиной метра три с половиной у верхушки. У основания — все семь. Тут уже обошлись без монументальных бастионов — просто каждый километр высилась по башенке. Не предназначенной напрямую для ведения боя, скорее служащей жилищем патрульным группам, стерегущим стену… Излишество, как по мне — тратить время, силы и ману на башни, которые даже в бою не понадобятся, но меня не спрашивали. А я со своими советами не лез — не моя епархия, всё-таки. Специалистом в этой области я называться никак не мог…

Большого лагеря, в котором первые недели находились все сведенные под руку генерала Апраксина войска, больше не было. Вместо этого почти двухсоттысячную группировку, почитай весь правый фланг нашего фронта, было решено разбить на семь лагерей. Четыре поменьше, по двадцать тысяч воинов, и три покрупнее, на сорок каждый. Разумеется, цифры далекие от истинных — один обоз из всякого народа, путешествующего с действующей армией, от шлюх до скупщиков трофеев, тянул тысяч на пятьдесят-шестьдесят человек. Да что уж там — может и поболее… А ещё были местные ополченцы из взявшихся за оружие простолюдинов, обычно из числа тех, кто лишился в эту кампанию всего, что берег и любил — семей, дома, друзей, а нередко и всего этого разом и ещё немножечко сверху. Злые, как черти, и мотивированные рвать врага любой ценой на зависть любому скандинавскому берсерку, они были действительно опасны — как и всякий, кто уже лишился всего и кому теперь наплевать на любые последствия своих действий. К ним старались особо не забредать даже офицеры — ведь там, в этом ополчении, и своих магов хватало. Бывших ремесленников, отставников и прочего народа первого-второго, редко третьего ранга.

Ну и, разумеется, войска дворянских Родов Магаданской и Хабаровской провинций. Из тех, кто пережил все ужасы китайской и японской оккупации, месяцы преследований и охоты на себя, кто уцелел и сохранил достаточно запала, что бы забрать, как гласила народная мудрость, за каждого своего битого двух, а лучше трёх чужих не битых. Тоже тяжеловатая в большинстве своем публика, но дворянское воспитание заставляло большинство из них придерживаться определенных рамок. Придерживаться самим и придерживать тех из своих, кто сам с этим справиться был не в силах.

И если подсчитать уже и эту публику, то у нас набегают совсем не те двести тысяч, которые по бумагам были под рукой Апраксина. Тут цифра скорее шла ближе восьми-девяти сотням тысяч… А возможно и миллиону — кто их разберет и посчитает? Миллион человек под открытым небом, в одной местности, которую они уже три месяца не покидают, десяти лагерях (наши довески из трех дополнительных групп Апраксин благоразумно не допустил к размещению с основными войсками. Три дополнительных лагеря стояли несколькими километрами глубже наших линий обороны. Один был общим, в котором вперемешку обитали вообще все, как-то меж собой уживаясь, другой той части знати, что не желала смешиваться с плебсом, и третий — для наиболее озлобленных простолюдинов и их магов, которых старались держать подальше от остальных.

Моя гвардия, Петя, я и Андрей расквартировались в центральном лагере. В обе стороны от нашего тянулись по три других — два мелких и один большой, подпирая собой тщательно возведенные нами рубежи. Я, кстати, хотел взять на себя и своих людей тот из лагерей, который стал общим. Ну а что? Став там со своими людьми властью и администрацией в одном лице я бы многое получил. Даже не буду говорить о рынке сбыта разного рода трофеев, законных и не очень, на котором можно было бы погреть руки — банальная плата за порядок и защиту от шлюх, сутенеров, маркитантов и прочего тамошнего люда, неустанно зарабатывающем на плодах наших побед, я бы хорошенько поправил Родовые финансы.