Вернуть Боярство 17

По всем признакам на начало войны, когда я ещё был просто перспективным Высшим Магом, нам казалось, что мы быстро сметем безумца и его сторонников. Первое действительно крупное сражение состоялось через полтора месяца после того, как он объявил свою цель. Ритуал, который он составил и начал приводить в жизнь, требовал объявить свою цель всему миру, всем тем, кто мог дать ему отпор, и он его объявил, изумив тем самым всех. Однако к его словам отнеслись серьёзно — все маги планеты, даже самые слабые, ощутили, как невероятной силы и сложности чары оказались наложены на весь мир.

Мы думали, что сметем безумца. Объединенное войско напало на его армию, что в тот момент, без труда захватив Южную Италию, укрепилась там. Бесчисленные боевые суда, как воздушные, так и морские, огромные сухопутные силы… Наши витязи, рыцари европы, воины и маги Востока, от самураев Японии до боевых генералов Китая — и ещё многие, многие другие…

Сражение такого масштаба — это огромное поле боя, занявшее весь несчастный Юг полуострова в виде сапога…

Против нас билась вся грязь, что можно было призвать из сопредельных Темных Планов Магии плюс воины из нашего мира — из числа предателей.

Два дня. Два дня мы побеждали, теснили врага, убили многих его высших последователей, а затем настал кульминационный момент. Момент, когда сильнейшие наши маги собрались в одном месте и сошлись в схватке с сильнейшими из числа врагов.

Я помню тот день. Я тогда был в числе тех, кто усиливал наш морской флот — верхом на громадном трёхглавом драконе, сильнейшим видом Небесных Царей, нашем Горыныче. Существо подо мной было даже сильнее тогдашнего меня — каждая из голов владела своим видом магии, а громадное, восьмидесятиметровое тело было живым воплощением физической мощи и крепости.

Мы с Громояром (ну и имечко, сколько я смеялся над своим напарником, услышав его. Правда, когда ему надоели мои подначки, он устроил мне хорошую трёпку, после которой я перестал поднимать эту тему) были напарниками, мощной боевой двойкой, чья совокупная сила была сопоставима со слабым Великим Магом одних Сверхчар. Звучит не очень, но на деле это мощь, превышающая силу моего нынешнего тестя…

Мы как раз сцепились с некродраконом, между рёбер которого удобно устроилась четверка некромантов — три Архимага и один Высший.

Эхо битвы сильнейших было таково, что на моих глазах Сицилия исчезла — частично затопленная, частично аннигилированная, разрываемая перекрученным пространством… В общем, тот ужас, что обрушился на остров эхом десятков, а то и сотен использованных Сверхчар, описать очень сложно.

Мы побеждали. Громояр, в ярости плюнув на раны, наносимые серым дыханием некродракона, заставляющим сгнивать даже нерушимую чешую, переполненную силой Сибирского Дракона, проломил защитные барьеры врагов и лапами разломил часть грудной клетки врага, открыв дорогу для моего удара — и я не подвёл.

Чёрная Молния, заставив меня реветь от боли, сформировалась и ударила врага — и вся четвёрка магов погибла. Как и их мёртвая летающая тварь…

Я побеждал. Наши побеждали. Мы были в полушаге от того, чтобы разрешить этот внезапный и чудовищный кризис, в полушаге от триумфа — и тут на поле боя вышел ОН.

Невысокий, одетый в странные, необычные одежды, в тёмном плаще, сотканном из первородного мрака и сверкающий мёртвыми, злыми звёздами глаз, с коротким, неприметным клинком на поясе, со сложенными на груди руками и спокойной улыбкой на устах. Красивый той самой, сводящей с ума женщин красотой — правильные черты лица, длинные волосы, изящно ниспадающие за спину, прямой нос и красные радужки глаз, источающие самый настоящий внутренний свет…

Первое же его заклятие перевернуло ход битвы. Я помню этот удар, эти сверхчары — ведь первая атака пришлась на наш флот, который доламывал сопротивление костяных галер вампиров и кораблей-призраков, судов-зомби и прочих ужасов из арсенала нежити…

Это было нечто такое, чего мир ещё не видел. Сверхчары были ядром того, что он обрушил на нас, но лишь ядром. Десятки заклятий его Личной Магии, множество чар от шестого до десятого ранга, больше десятка школ магии, задействованных в этом…

Ужас его удара был в том, что всё, что я перечислил, было интегрировано в одну немыслимую связку чар — это было искусство и мастерство, недоступное Великим.

Соединенные воедино, дополняющие друг друга и синергирующие, активированные одновременно…

Один взгляд. Один взгляд, небрежно брошенный в нашу сторону — за миг до удара я встретился с его пренебрежительным, равнодушным взором и ощутил, насколько он презирает нас и насколько он, на самом деле, сильнее нас…

А потом начавшийся катаклизм, охвативший площадь более ста квадратных километров на море, оставил от нашего флота меньше четверти судов. Сам я, на пару с Громояром, тоже попал под раздачу — каждому сильному магу в этой атаке была предназначен свой удар. Мы со змеем с трудом, но пережили его — но очень многие из наших соратников этого не перенесли.