Вернуть Боярство 9 (СИ)

— В самых больших сражениях… В тех, где сходятся сотни тысяч, а иной раз и миллионы солдат и чародеев, если силы обеих сторон равны, всегда наступает момент, когда ранги, титулы и регалии отходят на второй план, — заговорил я, глядя болтая ногами над бездной, что разверзлась за кормой. — Треск и грохот боевой магии высших порядков меняет и плавит саму реальность, холмы и равнины обращаются раскалённой лавой или ледяными пустошами, в воздухе стоит смрад сотен тысяч трупов, а потоки маны заражены эманациями боли и страха умерших, яростью схватившихся магов, ненавистью и боги ещё ведает чем… Но после всего этого буйства высших проявлений боевой магии старшие чародеи выдыхаются. А битва вступает в решающую фазу — и тогда приходит время тех самых простых пехотинцев и младших чародеев, что ведут их. Когда ружья, мечи, копья, ножи, когти, зубы — да что угодно, всё что есть под рукой идет в ход. Я бывал в таком бою — когда ты, истощив все силы, идёшь в бой во главе стихийно собравшейся вокруг тебя сотни солдат. Когда всё решается на расстояние пистолетного выстрела в лицо, когда ничего сложнее слабенького усиления тела уже не наколдовать и твоя жизнь может оборваться так же легко, как и любого другого смертного. Это куда страшнее, чем просто размениваться высшей боевой магией с удобной позиции.

Я задумался, подбирая слова, пропуская ощущения и впечатления до сих перевариваемой мной новой части собственной памяти, полученной лишь недавно.

— В таких битвах обычно всё решают две вещи — опыт воинов и их мотивация. За что они бьются, верят ли они в ту идею, что привела их на поле боя, считают ли те цели и смыслы, о которых им говорили до сражения, действительно стоящими того, что бы идти за них до конца… И как правило, побеждают те, кто истово верит в Идею, которая ведет их. Защита родных земель, или месть врагу, что терзал твои земли, от которого страдала и твоя родня, или ещё что-то… Если силы равны, важны лишь эти два момента — выучка и решимость убивать и умирать. И с одной стороны меня радует тот факт, что мы летим с людьми, которые готовы жизнь положить ради отчизны.

— А с другой? — негромко уточнил Смолов спустя минуту тишины.

— С другой — меня печалит тот факт, что когда среди военных царят решимость пойти в бой и умереть, то это заканчивается самыми большими океанами крови. Но кто я такой, что бы умничать? Всё, что мне остаётся — это надеяться, что в череде кошмаров, через которые нам предстоит пройти, моих сил и знаний окажется достаточно, что бы Империя выжила и победила. Ибо когда весь мир против нас одних — это страшно…

Помолчали.

— Но и увлекательно, что пиздец, — признался я наконец. — Ибо это времена, когда твориться История с большой буквы. И у нас появляется редчайшая возможность — при большой удаче мы потоками вражеской крови впишем свои имена в неё. Ну а сейчас — готовьтесь к бою! К нам снизу драконья стая летит!

— В Сибири ж не водится драконов! — изумился Смолов.

— Обязательно расскажи им это, когда они до нас долетят, — хохотнул я, вскакивая. — Уверен, им будет интересно послушать твоё мнение на этот счет!

Глава 10

Про драконов я не шутил. Стремительно взлетающая небольшая стая здоровенных летучих рептилий, от слабейшей из которых исходила аура Мастера, поднималась в воздух с явным намерением попробовать на зуб столь нечастых в этих краях гостей — здоровенные штуковины из металла из дерева, источающие одуряющие ароматы живой и разумной добычи. Добычи, до которой так охочи любые чудовища, что порой совершенно не задумываются над соотношением сил. Тупые твари, не понимающие разницы между добычей и хищником…

Сибирские драконы… Змеи-Горынычи из древних сказок, трёхглавые и свирепые, иногда бывали одарены полноценным разумом. Интеллектом, не уступающим человеческому, и при этом разрушительной силой, которой мог бы позавидовать кто угодно, покорившие магию Воздуха и Огня, обладающие чудовищной регенерацией, они по праву могли считаться королями монстров Разлома… Вот только те из представителей их расы, что обрели разум и самосознание не любили связываться без крайней нужды с человеком. И будь сейчас среди летящих к нам крылатых повелителей неба хоть один, наделенный разумом, то битвы бы не было — на заполнившие всё небо флотилии умные монстры лезть не рисковали.

Оба Петра решительно вскочили на ноги и, не говоря ни слова, бросились за борт. Нет, они не были самоубийцами — просто являясь основной ударной силой на своих фрегатах, они стремились вернуться на свои суда как можно быстрее. Магистры любой стихии владели достаточными навыками, что бы при наличии маны не опасаться падений практически с любой высоты, а уж когда они оба были учениками чародея, чьей основной стихией является Воздух… Ну, тут и говорить не о чем.