Вернуть или вернуться?

В люк мы буквально влетели, да и потом между бочками довольно шустро пробирались. И затормозили только возле распашных дверей на лестничной площадке противоположного входа в подвал.

– Серёга, давай снова свети, – вернул я свой телефон и занялся исследованиями.

Открыть дверь получилось без вопросов. Запиралась она на засов изнутри, но дальше всё застопорилось. Нет, конечно, во двор мы вышли, покрутились и вернулись обратно в подвал, потому что наверху был двор купца второй гильдии Ивана Григорьевича Ситникова.

– Вы как-то за раму сверху держались, – напомнил мне Серёга.

– Держался, – не стал я возражать. – Только сейчас этой рамы нет. Плюс, если помнишь, в неё как раз молния долбанула. Вероятно, открылся временной портал и нас переместило.

– Серьёзно?! – воскликнул Сергей.

– Есть другие идеи или версии или тебе доказательств мало?

– Ну… так у вас другое тело, – напомнил мне парень.

– Знаешь, если бы в тебя стукнула молния, то не факт, что ты выжил бы, – огрызнулся я. – Моё же сознание переместилось во времени, нашло подходящее тело и обосновалось в нём.

– А я тут при чём? – жалобно поинтересовался Сергей.

– Не знаю, – вздохнул я и присел на ступеньку. – Давай позже вернёмся и проверим ещё раз. Маруська скоро на обед позовёт, не нужно ей видеть, что мы по подвалу шаримся.

– Откуда вы знаете, что позовёт? – спросил Сергей.

– Память прошлого владельца всплывает. Так-то я ничего об этом Николае не помню, но информация появляется какими-то фрагментами.

И только мы расположились на диване в гостиной, как заглянула Маруська.

– Микола Иванович, подавати общ або батька почекаете?

– Батьку ждать не буду, подавай, – скомандовал я, попутно размышляя, как лучше легализовать Сергея.

Прислуга вопросы если и задаст, то я на них отвечать не обязан. А как быть с отцом Николая?

Обедали мы в столовой вдвоём. Маруська подала на стол и удалилась. Из памяти Николая я выцепил, что в доме есть ещё «економка», как называл купец родственницу со стороны покойной жены. Кстати, да, матери у Коленьки лет десять как нет. Присматривают за парнем дед Лукашка и та самая «економка» Павлина Конкордиевна. Интересно, где она сейчас?

Только что-то начал припоминать, как Серёга меня отвлёк:

– Виталий… м-м-м… Николай Иванович, а мне каким именем называться?

– Вариантов немного. Документов у тебя всё равно никаких нет, значит, и с именем не стоит заморачиваться. Как был Сергей Павлович Тынянов, так и останешься. Ко мне, кстати, можно по имени обращаться и на ты. Я сейчас биологически младше тебя на три года.

Серёга криво усмехнулся и продолжил наворачивать рыбу.

– Вкусная какая, – заметил он, когда покончил со своей порцией. – Жаль, пироги не осилю.

Удобство в виде прислуги мы с Серёгой оценили. Расторопная Маруська вскоре чай принесла, а грязную посуду забрала на кухню.

– Пойдём, мы тебя немного переоденем, – решил я, когда с обедом было покончено. – Подберу тебе что-нибудь из одежды Николая.

– А вы в курсе, где его комната? – усомнился Сергей.

– Когда я думаю о чём-то конкретном, то всплывают воспоминания, – поделился я своими ощущениями.

Вторая дверь из залы выходила на кухню. Сейчас ею не пользовались, поскольку ещё было тепло и печь в доме не топили. Рыбу Маруська жарила под навесом летней кухни и только потом занесла в дом. Такое странное расположение кухни в доме обуславливалось печным отоплением. Между родительской спальней и спальней Николая тоже имелась печь, но размером поменьше.

Спальней Коленьки была самая последняя комната. Уже в ней я «вспомнил», что у Коленьки две комнаты. Вторая зимой не отапливалась, да и размером была с кладовку. Из неё можно было выйти в коридор. Прислуга пользовалась этим выходом, чтобы принести тёплой воды для умывания или, наоборот, убрать ведро с помоями.

– Раньше это была спальня родителей, – просвещал я Сергея. – Но после смерти супруги Иван Григорьевич перебрался в ту комнату, что рядом с кухней.

– Чтобы была возможность Маруську ущипнуть за толстый зад? – пошутил Серёга, высматривая в окно эту Маруську.

– Вполне возможно, – не стал отрицать я.

Николая раньше такая мысль не посещала. Или он просто не задумывался о сексуальных потребностях родителя? Самого Коленьку волновала какая-то Машенька Уварова. Но, кажется, у купца какие-то проблемы по мужской части. Даже наследник всего один, что немного неординарно для этого времени.

Однако стоило поторопиться с подбором гардероба для Сергея, пока домой не заявился родитель Николя. Критически осмотрев Серёгу, я решил, что рубашка у него вполне достойная. Добавим к ней жилет и сверху больше ничего менять не будем.

– Штаны тебе, может, чуть коротки будут, – протянул я найденную в сундуке вещь, – но в сапогах никто не заметит. – Достал я и обувку.

Предложенный предмет гардероба Серёге явно не понравился.

– Может, я свои джинсы оставлю? Они новые, цвет чёрный.

– Переодевайся, – категорично заявил я.

– А сапоги зачем? Вонючие какие, – продолжал скулить парень. – Поищи какие-нибудь туфли или ботинки. Тепло же на улице.