Вернуть истинную

— Подробнее? С радостью. Так вот. У моей родной младшей сестры с полгода назад завелся очень непростой ухажер с серьезными замашками. Жениться хочет. Прямо очень-очень у него горит. Вирра пока хвостом вертит, но, судя по ее заинтересованности, даст согласие. Чтобы понимать, что я не преувеличиваю по поводу его крутости, объясняю. Это хозяин концерна «Лекарский мир».

— Ого, — присвистывает Цеф. — «Лекарский мир» обеспечивает девяносто процентов всех поставок лекарственных препаратов по нашему пределу. А Заул Вулич, если не ошибаюсь, входит в двадцатку самых богатых двуликих континента.

— Все верно, по нашей территории процент покрытия еще выше, — подтверждает Саймон.

— Так, ладно, — вступаю уже я. — А к нашей теме это какое отношение имеет?

— Прямое, как оказывается, — отвечает Паус. — Ваш профессор Куфин приехал в медицинский центр «Истина», а вот остановился не в гостинице Краснограда, а в гостях у почти жениха Вирры.

— Ничего себе. Это что же получается? У генетика со стрёмной репутацией в друзьях оказывается мега богатый чувак, которого все новые разработки в области фармацевтики жуть как интересуют в профессиональном плане. Ведь конкуренцию никто не отменял.

— Хм, а логично.

— Вам не кажется, что всё это дурно попахивает?

— А разве деньги пахнут? Некоторых индивидов этот вопрос совершенно не заботит. Да и на последствия им плевать. Тем более в фармацевтике, где постоянно ставят опыты и проводят испытания не только на мышах, но и…

— Убью обоих, — рычит Саймон, явно представляя на месте подопытной свою племянницу.

— Нам нужно попасть в дом Вулича, — обращаюсь к Паусу. — Уверен, в клинике мы ничего не найдем, если сунемся. Зато спугнуть сможем. А это нам не нужно. Не стали бы они рисковать и тащить девочек в центр города.

— Согласен. Я подумаю, как это провернуть. Сейчас же предлагаю сделать перерыв и отдохнуть.

Киваю, признавая мысль здравой. Бессонная ночь всё же дает о себе знать, и неизвестно, когда в следующий раз получится выспаться.

— Мы будем у себя.

Глава 17

АНИЛА

— Ты ж моя девочка. Ты ж моя красавица, — приговариваю, поглаживая кроху по животику. — Умница. Правильно, вот так ручками маши, ага, да, да, моя сладкая, и ножками тоже. Молодец! Молодец!

— Агу! Пф!

— Конечно, тебе не понравилось завернутой в пеленках лежать, — киваю, принимая лепет малышки за полноценную жалобу. — Я бы тоже возмутилась. Связали тут, понимаешь, по рукам и ногам и решили, что это правильно. Еще и кушать такой лапочке не давали.

— Агу!

— Правильно. Вредные они. Но главное, что теперь всё в порядке. И ты у нас совсем не капризулька. Покушала, поспала, еще покушала и улыбаешься, — сюсюкаюсь, подставляя палец под маленькую ладошку, которая уверенно его обхватывает и тянет в ротик. — У, какая ты сильная! Вот вырастешь и всем этим забиякам хвосты пооткручиваешь!

— Агу! Кх!

— Согласна, этим серьезным и грозным дядькам есть за что! Будут знать, как маленьких и хорошеньких девочек обижать. Правда?

— Агу!

— Умница моя! Всё знаешь и понимаешь. Да?

— Агу!

— Глупости городишь. Чего она может понимать, если ей всего две недели от роду или около того? — прилетает ворчливое из-за спины. И следом. — И девчонок твоих никто не обижает, не наговаривай.

Резко соскакиваю с большой двуспальной кровати, на которой удобно валялась вместе с омежкой после того, как её накормила и распеленала, и вытягиваюсь по стойке смирно.

— Ой, Ленар, ты меня напугал, — выпаливаю, прикладывая ладонь к груди, где учащенно колотится сердце.

Пусть и не отхожу от страха до конца, но все же выдыхаю чуть свободнее.

Этот оборотень пугает меня чуть меньше, чем все остальные. Тем более, кажется, мы сумели найти с ним общий язык. Может, конечно, я слишком наивна и думаю лучше, чем он есть на самом деле. Но другого выхода нет. Пока он единственный, кто хоть как-то помогает мне и девочкам, а еще делится информацией.

— Не переживай, накормил и напоил я твоих подружек, — сообщает великан слегка недовольным тоном, будто обиделся.

А я, наконец, замечаю у него в руках поднос, заставленный тарелками и другой посудой. А аромат… М-м-м… какой божественный аромат.

Ого, да ко мне, кажется, ужин пожаловал.

Вот это здорово. Не то что нервотрепка чуть раньше.

Стоило Рафу и Узане покинуть эту комнату, как тут же заглянул Нар с алчно и жадно блестящими глазами и пугающим поведением. Его бесцеремонность, наглость и хамство неимоверно взбесили. А желание Золотинки перегрызть наглецу глотку выросло как дрожжевое тесто в тепле.

Одно порадовало — пробыл он тут совсем недолго. Подразнил меня, постращал немного, а затем бросил в углу комнаты пакеты со всем, что может понадобиться грудничку, и, громко хлопнув дверью, ушел.

Судя по кислой роже, крикливая омежка его сильно не впечатлила. Зато мне оказала ценную услугу, за что я ее с огромным удовольствием расцеловала.

И как я раньше путала этих бугаев-переростков?

Качаю головой.