Вернуть Любовь (СИ)

Я принимал все эти знаки внимания и даже пытался что-то отвечать, но глаза были прикованы к двери палаты. Как только оттуда вышла медсестра, извинился и рванул к жене.

— История повторяется, — слабым голосом проговорила бледная Катя.— Помнится ты уже приходил ко мне в больницу.

— Сейчас ты выглядишь гораздо лучше.

— Вряд ли.

— Намного.

— Спасибо.

Она отвела глаза и несколько раз моргнула, но все было бесполезно. Крупные слезы градом катились у нее по щекам.

— Тебе больно, Катюш? — Я напрягся. — Этот ублюдок ушиб тебя?

— Нет. — Она сглотнула слезы. — Ты успел как раз вовремя.

— Он за решеткой. — Решил не говорить ей пока об убийстве Анны Прокопенко. — Не стоит тратить на него своих слез.

— Я плачу не поэтому.

Она прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать предательскую дрожь и спустя мгновение сказала:

— Саш, я понимаю твои чувства по поводу ребенка. Я не хотела тебя обманывать. Клянусь, не хотела. Я, конечно, должна была честно признаться тебе насчет дома, но насчет ребёнка, я не обманывала. Просто узнала только сегодня утром и возможности сказать не было. Мне очень жаль, Саша.— Губы ее снова дрогнули.

— Ты в этом не виновата.

— Нет, я говорю о ребенке. О том, что ты чувствуешь себя в ловушке. И ты наверняка думаешь, что сначала я привязала тебя к себе обманом, а теперь еще и ребенком, которого, ты сам говорил, никогда не захочешь.

Она слизнула из уголков рта набежавшие слезы.

— Катя, я...

— Саша, ты волен уйти. Если захочешь развод, я пойму и держать не буду...

— Ты хочешь избавиться от меня?

— Конечно, нет.

— Тогда замолчи сейчас же. Я тебя так сильно люблю! — Он улыбнулся, увидев ее ошеломленное, растерянное лицо, наклонился пониже и поцелуем осушил слезы у нее со щек. — Я люблю тебя, Катя! И ребёнка тоже люблю! И хочу чтобы у нас была настоящая семья!

— Любишь?

— Безумно.

— И ребёнка тоже?

— А что тебя удивляет?— не понял я.

— Помнишь, как мы ругались в больнице, когда я сказала, что тебе пора кончить горевать, что это тебя разрушает. А ты ответил: «Вот когда потеряешь любимого человека и своего ребенка, тогда и будешь вправе говорить, что я расклеился». Только когда угроза потерять тебя стала реальной, я поняла, как изматывает сердечная боль, как при этом распадается жизнь и ты с нею. Теперь я представляю, что ты чувствовал после смерти Тани.

— Больше у нас этой проблемы не будет.

Светлая улыбка озарила ее залитое слезами лицо.

— Нет, больше не будет!

И я поцеловал ее, глубоко и нежно, и удивился, как это до сих пор не понимал, что особый вкус ее поцелуя — это любовь. И я знал, что никогда не смогу насытится ею.

— Наверное, ты была права, Катюш, что не сказала мне с утра о ребенке, — прошептал ей. — Вряд ли до сего момента я хотел бы услышать о нем.

— А теперь, когда ты знаешь? Теперь что?

— Полный порядок! — Своей ладонью накрыл весь низ ее живота. — Я очень рад, что у нас будет ребенок. Поскорее выздоравливай, чтобы мы втроем отправились домой.

— Домой?

— Домой.

Эпилог.

Саша.

—Что думаешь по поводу Виктора?— подошёл ко мне брат.

Перевернув шашлыки, я оглянулся на парня, которого привела Вероника. Они уже неделю встречаются и наконец мы с ним познакомились.

— С виду нормальный парень,— пожал плечами, глазами найдя Катю среди родных.— Главное, чтобы Вероника была счастлива. Она это заслужила.

— Мне тоже он понравился,— взъерошил волосы Лёша.— Да и Нику он любит, вроде.

— Поживем, увидим. Миша тоже вроде ее любил...

При имени Миши, Лёха скривился и отошёл. А я засмотрелся на Катю. С той самой ночи, когда Прокопенко напал на Катю, мы с ней спали вместе, я обнимал ее, говорил о своей любви, но было запрещено выражать ее физически. И потому сходил с ума, но что за восхитительное это было сумасшествие! Тело все время звенело от желания. Я двигался в каком-то розовом тумане радостного возбуждения, которое превращало ночи в волшебство, время же на работе летело незаметно.

Отель в Италии благополучно достроили, но появились другие контракты и компания вновь расцвела.

— Это ты принесла мне удачу!— сказал я Кате после очередного договора.

Катя мягко рассмеялась.

— Не говори ерунды. Это только твои заслуги.

И всё- таки я знал, что Катя самое прекрасное, что могло быть после смерти Тани. Да я любил Таню, но Катю я полюбил ещё сильнее, хотя иногда чувство вины грызёт меня. Но я научился справляться с ней. Я просто еду к Тане на могилу, иногда с Катей, просто разговариваю и мне становится легче.

— Саша, шашлыки сгорят,— послышался ироничный голос Даши, вырывая меня из раздумий.

Спохватившись, я перевернул шашлыки, а Даша подошла ко мне с сыном на руках.

— Что пришли помочь дяде?— подмигнул я племяннику.

Даша рассмеялась.

— Мы пришли проследить, чтобы ты ничего не испортил, пока пожираешь глазами свою жену.

— Язва!— рассмеялся я и по-детски показал язык.

—Я рада что ты вернулся!— улыбнулась Даша и я улыбнулся в ответ, сразу поняв о чем она.

— Я тоже люблю тебя, сестрёнка!

Закатив глаза, Даша отошла. Пока мы разговаривали, пропустили начало маминой истерики.