Вернуть мужа. Стратегия и Тактика (СИ)

- Ты представляешь себе, сколько это людей? Мамин отец, мой дед, был птицей высокого полета. От него и первоначальный капитал, и связи самые нужные отцу достались после свадьбы. Дед тогда всё использовал, что мог. Счастье, что Москва - огромный город. И подкупал, и карьеры делать помогал, и шантажировал. Там такой клубок вскроется! Мама, конечно, не депутат и не федеральный чиновник. Зато ее отец человеком был весомым и значительным. И дело не только в ее карьере, которой, по словам отца, она посвятила жизнь. Дело в ее здоровье.

- И в репутации семьи, - вдруг отчетливо осознаю я и нервно сглатываю, только сейчас прочувствовав всю глубину отчаяния Максима, который столько лет винил себя в поступке матери.

Глаза наполняются слезами. Хочется выть от досады и боли, но я не вою, а говорю, стараясь быть убедительной:

- Твоей вины ни в чем нет. Тебя обманул отец. Вернее, дал тебе обмануться.

- Я так не думаю, - по красивому лицу мужа ходят желваки. - Если все вскроется, репутации отца будет нанесен серьезный урон. Но не смертельный. Бизнес он удержит. Никто в семье, кроме деда и бабушки, не знал о сделанном. Мы с отцом узнали за пару дней до бабушкиной смерти. И это тоже не доказать. Но моя задача, чтобы никто ничего никогда не узнал.

Никто. Ничего. Никогда. Между этими словами Максима и им самим стою я и весь мир.

Муж ласково смотрит на меня и говорит:

- Я хочу строить свою карьеру по-человечески, без скелетов в шкафу. Это важно для нашей семьи. Нашей с тобой, Варежка. А значит, надо закрыть эту семейную страницу, не открывая ее.

- У тебя обязательно получится! - тяну я руки к Максиму с желанием обнять. - Ты все для этого сделал. Пусть этот скелет так и сидит в шкафу.

- Да. Они пока даже не нюхают в этом направлении. И на тебя никто не выходил. Я правильно понимаю? - Максим целует мои протянутые к нему руки.

- Нет. Не знаю, - тут же пугаюсь и теряюсь я. - Только Константин Витальевич. И Ермак.

- Ермака я проверил. Это просто талантливый баскетболист, влюбленный в мою жену, - строго говорит Максим и внимательно на меня смотрит.

- Я не давала повода! - возмущаюсь я.

- Давала, - возражает Максим, меняя взгляд любящего мужа на взгляд прокурора. - Ты красивая, добрая, открытая, очаровывающая всех, с кем общаешься.

- Это обвинения? - таю я от неожиданных комплиментов мужа.

- Это приговор! - сурово заключает Максим. - И вы приговариваетесь... (эффектная пауза) к совместной жизни со мной .

- Надеюсь... (не менее эффектная пауза) ненадолго? - кокетничаю я, получая наслаждение от нашей игры.

- Не надейся. Пожизненно, - мрачно отвечает Максим, но не выдерживает и улыбается.

Мы долго смеемся.

- Ой! - вспоминаю я и сразу расстраиваюсь. - Еще я девчонкам проболталась про Настю и твои разборки с отцом.

- Что? - Максим морщится, с недоверием глядя на меня.

- Прости! - сокрушаюсь я. - Они волновались, и я сказала, что Настя - твоя сестра и что твой отец так не думает. Но ведь Сашка с Леркой - наши друзья. Они не могут нас подвести.

- Чтобы они нас не подвели, надо, чтобы они знали и понимали, где и в чем могут подвести. А это опять лишняя информация. Неужели ты не понимаешь: знает один - знает один, знают два - знают двадцать два, - грустно улыбается Максим и, подняв меня с дивана, прижимает к себе.

- Я опять тебя подвела! - мой стон громкий и извиняющийся.

- Не волнуйся. Вряд ли, - Максим гладит меня по голове, как маленькую девочку, которой требуется утешение. Не извинение, а именно утешение.

- Скажи, - я поднимаю глаза к его родному лицу. - Сейчас всё в порядке? Или нет?

- Скоро всё будет в порядке, - уверяет меня Максим. - Сегодня-завтра мы договоримся окончательно. И отцу, и Юлии придется выполнить мои условия. У меня есть возможность на них повлиять. Я работаю в этом направлении. И если всё пойдет так, как я задумал, они получат не то, что хотели, но многое, очень многое, чтобы наконец навсегда оставить друг друга в покое.

- Я буду тебе помогать! - торжественно говорю я, положив руку на сердце Максима.

- Не надо! - искренне пугается муж. - Просто ничего не надо. Я справлюсь сам. И прости меня, Варежка, за все глупости, которые я совершил за эти недели. Простишь?

- Прощу. Уже простила, - тянусь я к губам мужа.

Мы целуемся долго, до покалывания в губах.

- Подожди! - говорю я, когда Максим начинает расстегивать мелкие пуговки на вороте моего платья. - Вовка!

- Вовка? - Максим с трудом фокусирует взгляд на моем лице. - А что с Вовкой?

- Это я тебя спрашиваю, что с Вовкой? - нервничаю я. - Ты прослушал его сообщение и поехал...

- Убивать лучшего друга детства? - саркастически усмехается Максим, с сожалением застегивая две уже расстегнутые пуговки. - Нет. Просто набить ему морду. Для профилактики. И самому получить. Для снижения градуса напряжения. Но он был уже основательно пьян. Драка не задалась.

- И ты остался пить с ним? Несмотря на дела? - ехидно спрашиваю я, уже зная ответ.