Вернуть нельзя, забыть невозможно

– Вика! – откуда-то из коридора доносится голос Павла.

Инстинктивно напрягаюсь и пытаюсь удержать Ивана, но тщетно, он решительно идет на звук. Дверь с грохотом распахивается, и запыхавшийся Паша появляется на пороге. Видит меня и сразу кидается навстречу.

– Ты как? Нормально все? – мельком осматривается, но не замечает моей счастливой улыбки. – А почему в темноте? – шарит по стене в поисках выключателя. – Дверь была открыта, я испугался, что этот гад смог сюда пробраться.

– Паш, здесь… – не успеваю договорить, как свет загорается и все тайное становится слишком явным.

Глава 17

Иван

Свет неожиданно вспыхивает и неприятно режет глаза, тру их пальцами, пытаясь сориентироваться.

– Ванька, – слышу голос брата, и крышу срывает напрочь.

От одной только мысли, что он касался моей жены, едва утихшая злость вспыхивает с новой силой. Глаза наливаются кровью, а мышцы – свинцом. Павел стремительно приближается. Уворачиваюсь от его медвежьих объятий и что есть сил впечатываю кулак ему в челюсть.

Брат кряхтит и хватается за щеку. Выставляет вперед руку, пытаясь меня остановить, но это невозможно. Во мне столько намешано эмоций, что работает лишь одна программа – уничтожать. Подлетаю к нему и щедро одариваю новой порцией ударов. Он лишь защищается, даже не пытаясь дать ответку.

– Ванечка, не надо, – взвизгивает Вика и как-то протискивается между нами, крепко прижимаясь ко мне. – Прекрати, пожалуйста.

Оттолкнуть ее рука не поднимается. Сжимаю волосы на ее затылке в кулак и чуть отстраняю, вынуждая смотреть мне в глаза. Мне важно видеть эмоции и знать, что принадлежит только мне. Это потребность сильнее дыхания. И я вижу. Все вижу во взгляде, других доказательств и не нужно.

– Надеюсь, полегчало? – откуда-то снизу раздается голос Павла.

Перевожу на него взгляд. Сидит на полу, оперевшись на стену, и трет разукрашенную физиономию.

– И не надейся. Мы не договорили, – цежу сквозь зубы, борясь с жгучим желанием добавить ему еще.

– Чтобы договорить, надо хотя бы начать, – хмыкает Паша и поднимается на ноги. – Жду вас на кухне.

Выходит за дверь, и дышать становится легче. Прижимаю к себе Вику так крепко, что чувствую ее всю, но в то же время понимаю, что что-то не так.

– Ты нас раздавишь, – сдавленно шепчет мне на ухо.

Только сейчас я соображаю, что изменилось. Живот. Точно. Марина же говорила, что Вика беременна. Твою ж мать…

Резко отстраняюсь и смотрю на ее немного округлившийся живот. Сколько это месяцев? Как это понять?

– Это… – не могу договорить фразу, просто боюсь услышать ответ. Какая-то идиотская ситуация, выхода из которой я не знаю.

– Наш с тобой сын, – помогает мне Вика и нежно улыбается. Как же я соскучился по ее улыбке.

– Сын? – зачем-то переспрашиваю, слегка оглушенный новыми и такими яркими эмоциями. – Наш?

– Ну конечно! Твой и мой, – ни секунды не сомневаясь отвечает она, берет мою руку и прикладывает к своему животу. – Смотри, как распереживался.

Замираю, ощущая едва заметные толчки в ладонь. Это чудо. Настоящее и необыкновенное. Дыхание перехватывает, а на глазах выступают слезы.

– А Нюся? – нервно сглотнув, спрашиваю я.

– Она уже спит. С ней все хорошо…

– Девочка моя, – шепчу дрожащим от волнения голосом. – Я так тебя люблю…

Второй рукой скольжу по ее шее к затылку и притягиваю к себе. Впиваюсь в губы и забываю обо всем. Растворяюсь в ней, самой желанной и любимой до дрожи. Пропитываюсь ее нежностью и дарю всего себя. Моя. Только моя. Никому и никогда не отдам.

– Ванечка, – шепчет Вика и захватывает мое лицо в ладони. – Ты больше не уйдешь? Ты ведь останешься со мной?

От ее вопроса впадаю в ступор. Ехал сюда, чтобы узнать правду, совершенно не думая, что буду с ней делать. А теперь… черт. Все еще больше осложнилось.

– Не знаю, – отвечаю честно и качаю головой. Должен уйти, но как оставить ее? – Скоро все закончится. Я тебе обещаю.

– Я так устала без тебя, – шмыгает носом, а в глазах стоят слезы. – Ты даже не представляешь, что я пережила, когда мне сообщили, что ты погиб. Сколько мне сил стоило, чтобы сначала не сойти с ума, а потом чтобы не потерять ребенка… Не бросай меня… Я без тебя не могу.

Ее слова рвут мою душу в клочья, но Вике еще тяжелее. Какой же я идиот. Зачем заявился вот так? Ни о чем не подумал. Совсем одурел от ревности.

– Ну что ты, родная моя, – крепко обнимаю, пытаясь успокоить. – Все будет хорошо. Мы со всем справимся… Мы же семья.

– Да, – всхлипывает она. – Выслушай, пожалуйста, Пашу. Он правда пытается помочь.

– Выслушаю, если ты перестанешь плакать.

– Уже перестала. – Вика вытирает мокрые дорожки тыльной стороной ладони.

– Умница, – целую ее в нос и улыбаюсь. – Пойдем слушать твоего Пашу.

Берет меня за руку и ведет по коридору прямиком на кухню. Павел сидит за столом и ждет нас. На столе стоит бутылка коньяка, два бокала и чашка чая. Основательно подготовился.

Криво усмехаюсь и присаживаюсь напротив него, пронзая насквозь напряженным взглядом.

Тишина неприятно дергает за нервы, а воздух вокруг накаляется до предела.