Вернуть общак

– А кто в это поверит? – Пащенко поднял красные глаза.

Опер очень хорошо понимал состояние прокурора. С Костиным они были лучшими друзьями. Таких легко терять в юности или в старости. Но оставаться без них на исходе четвертого десятка – самое страшное. Это тот случай, когда новых друзей завести уже практически невозможно.

Прокурор молча достал откуда-то из-под стола початую бутылку «Абсолюта» и второй стакан, не говоря ни слова, налил и поставил рядом. Мол, хочешь – пей. Не хочешь – твое дело.

Земцов выпил.

– Что произошло?

– Инсульт. Больше ничего не знаю. – Пряча под стол бутылку, прокурор добавил: – А какая теперь разница, что именно случилось? Костин умер, вот и все.

«Ирония судьбы, – подумал Земцов. – Костин тут начинал работать. Здесь же его и отпевают. В суде не до этого. У них президиум на носу».

– Где тело?

– В морге. Только не тело, а урна с прахом.

– Он тебе ничего о Пасторе не говорил? В смысле – перед смертью? – Угасала последняя надежда.

– Слушай, Саша, иди на хер, пожалуйста.

Земцов и сам уже понял, что прокурору сейчас не до расспросов и ответов. Он встал и попрощался. Все рушилось на глазах. Нет Костина – нет общака. Он медленно вышел из прокуратуры и направился к себе. Надо было прекращать оперативное дело, заодно попытаться чем-нибудь отвлечься.

А что тут еще может помочь кроме работы?

– В управление, Макс.

До здания ОРЧ они не доехали около сотни метров. Земцов вдруг резко хлопнул себя по колену и хмыкнул. Макс нисколько не сомневался в непредсказуемости характера своего шефа, сбросил скорость до минимума и подумал: «Кажется, придется разворачиваться».

– В городской морг.

Да, придется. На сто восемьдесят градусов. Макс привычно вывернул руль до отказа и бросил его, когда машина встала в нужном направлении. Баранка крутнулась обратно, он поймал ее и продолжил движение.

– Я тебе сколько раз говорил – не бросай руль?! – рявкнул недовольный Земцов. – Руками его выворачивать нужно, а не бросать! Вы и в работе все точно так же через известно что кидаете!

Ого!.. Макс незаметно вздохнул. Если у шефа такое настроение, то работать придется до упора. Может, и на ночь доведется остаться. Лишь бы пообедать время дал. В такие минуты Земцов забывал и о еде, и о сне.

А вот и морг.

– Сиди, я скоро, – остановил движение Макса Земцов. – Я на пару минут.

С налета ничего выяснить не удалось.

– Если вас интересует урна, то она в крематорской, – сказал санитар. – Только не пойму, она-то вам зачем?

Между тем подробности выяснить было необходимо, и Земцов задержался, чтобы задать этому всезнайке еще несколько вопросов. Тот стоял над телом какого-то мужчины и равнодушно ел беляш.

Сглатывая слюну, Земцов глядел на труп, вместо лица у которого зияла кровавая яма.

– Несчастный случай на охоте, – пояснил молодой санитар.

– Опознание тела Костина было проведено?

– Да, – ответил санитар. – Приезжала бывшая жена покойного со следователем. Пришлось ее полчаса откачивать.

Он жевал беляш, старательно поглядывая на то место, где под тестом должно быть мясо. Другой рукой парень опирался на каталку.

– Что, она бывшего мужа так сильно любила? – поинтересовался опер, чувствуя отвращение к санитару.

Как можно жрать, когда перед тобой труп?

– Нет… – Парень в синем халате помялся. – Но все-таки они жили вместе. Вы же понимаете?

– Сразу опознала? – Земцов понимал, что задает бестолковые вопросы, но остановиться не мог.

Санитар усмехнулся.

– Все очень просто. Она так и сказала. Мол, это тело моего бывшего мужа, Костина… Как его дальше?.. Забыл. Простите. – Он смущенно взял труп за запястье и поправил кисть.

После этого парень той же рукой уцепил беляш и продолжил трапезу.

Земцова передернуло. Он попрощался и вышел из этого заведения, не самого приятного в городе.

Опер сам не знал, чего хочет. Очевидно, по своей привычке все и всегда доводить до конца он и сейчас пытался сделать то, что, по его мнению, нужно было. Какой-то червячок точил его изнутри. Как Александр Владимирович ни старался, но раздавить его не мог. Что-то не сливалось в его понимании в единую картину. Это как если бы в полотно «Похищение сабинянок» кто-то вписал бы фрагмент из «Похищения Европы». Ему очень хотелось плюнуть на все и забыть. Но не получалось.

В подобных случаях всегда доставалось Максу. Земцов потом извинялся, но тот никогда и не обижался на него. Они вдвоем, начальник и подчиненный, представляли некий симбиоз, и работу один без другого уже не мыслили. Земцов возвращался в ОРЧ.

Едва за окном заколосились солнечные лучи, Пащенко вошел в кабинет. Милы, секретаря, еще не было. Молодой девичий организм, не отягощенный проблемами завтрашнего дня, не привык начинать работу в семь утра. А по лицу ее начальника было очень хорошо видно, какой ценой ему досталась бессонная ночь.