Вернуть себе клыки

– Темнота, – снисходительно улыбаюсь. – У нас ведь не обычные кабаны, а свиноборотни, да к тому же гигаморфы. Они могут изменять как свою внешность, так и размеры. Вот, примером, понадобились нашему чемпиону деньги, он взял, да и скинул с себя лишних полтонны живого веса, превратившись в существо поменьше. А мясо продал в подобное заведение. И ему не жалко – зарабатывает, и ресторан не остается на мели. Ведь мясо чемпиона много кто желает попробовать. К тому же стоит оно бешенных валлов.

– Валлы – это деньги? – спрашивает король.

Утвердительно киваю и прохожу в глубину зала. Помещение, кажется, состоит лишь из окон и зеркал. Практически ничего не видно из-за обилия второутреннего света. Рыжеватые и зеленые тона второго солнца накатывают ослепительной волной. Сквозь паволоку светового моря виднеются небольшие овальные столики, окруженные мягкими диванами. На окнах слабо колеблются тяжелые занавеси бордового цвета, связанные роскошными шелковыми шнурами.

В центре зала возвышается маленькая эстрада. На ней уютно расположились большие тамтамы, гитары и множество других, неизвестных мне инструментов. Над деревянным помостом нависают разноцветные пюпитры, еще не работающие, несколько гимнастических трапеций и те же самые бордовые занавеси.

Наш столик оказывается прямо перед сценой. Как понимаю, в дело вступила магия искривления пространства. Благодаря изысканному колдовству, сидящему за любым столом в помещении кажется, что он сидит напротив эстрады.

– Прошу, вам сюда, – прямо перед моим коленом появляется гном официант. Воздух схлопывается за его спиной, потрескивает заземление телепортационной магии. Вот это да! Ресторан настолько крут, что даже самые распоследние официанты способны пользоваться дорогим волшебством.

Малыш невероятно походит на гнома-швейцара. Потому я с подозрением кошусь на него. Впрочем, нет, это не лакей. Официант слегка пониже ростом и с более густой бородой. К тому же горбинка на его носу расположена чуть левее, чем у предыдущего работника «Утробы».

Мы опускаемся в мягкие кресла, по ощущениям похожие на подушки. Гном услужливо подсовывает сидения нам под… понятно куда.

– Желаете заказывать? – карлик подобострастно кланяется и хлопает глазками. В руках у него сияет магическая планшетка и колдовское стило. Все, что он сейчас напишет, в один миг появится на интерактивном панно в кухне. Лучший магулинар, то есть магический п тут же примется за работу. Через какое-то время на устланном шелковой скатертью столике окажется множество блюд, бутылок и салатниц. А еще через часика два длинный список со счетом будет шелестеть в руках Эквитея. Подозреваю, король не будет в восторге от наших цен, способных опустошить казну небольшого государства.

– Есть меню? – грубо прерываю заискивающие взгляды официанта. Меня сейчас стошнит от его подобострастной рожи и сладеньких улыбок.

– Мы не держим меню, глубокоуважаемый господин, – гном опять начинает подметать паркетные доски. – У нас можно заказать любое блюдо.

– Тогда мне картошку фри с гранитным соусом и свежеотжатый сок бриумаржских апельсинов, – саркастически улыбаюсь и наблюдаю за его реакцией.

Надо отметить, официант обучен просто отлично. Даже не пикнул. А ведь «бриумаржских апельсинов» в природе не существует. Кроме того я бы с удовольствием посмотрел на то, как главный повар «Утробы», вооружившись киркой, полезет в горы и примется отколупывать кусочки гранита мне на завтрак.

– Должен отметить, – вздыхает гном, – что этот зал предлагает только национальную кухню Валибура. Экзотические блюда находятся в зале…

– Довольно! – я делаю вид, будто разъярен. – В таком случае требую скидку! Меня обманули в ожиданиях. Скидку мне за обиду!

– Всенепременно, – борода официанта вновь елозит по полу.

– Что можете предложить, милейший? – миролюбиво спрашивает король. – Нам рекомендовали свинину из победителя…

– Конечно-конечно, – гном начинает сиять, будто вторая луна Большого Мира. – Мясо победителя Свин-ринга на этой неделе пользуется невероятным ажиотажем. Что будем на гарнир? И какие соусы?

Я прикидываю, сколько времени не ел. Действительность сурова: если не учитывать малых крох, которыми я воспользовался как закуской в баре «Феминист», мой организм не видел еды добрых полтора суток. К тому же похмелье…