Вернуть СССР (очередная попытка) Часть 1

- Тогда готовьте мне командировку в США, будем трясти толстосумов!

- Конечно же твой гипноз-это сильный аргумент, но постарайся там не облажаться! - попросил Брежнев. - Не хотелось бы тебя награждать посмертно.

- Не дождетесь! Я тогда отправляюсь к Судоплатову - будем готовить операцию "Банкрот".

  Павел Анатольевич внимательно выслушал мою идею незаконного обогащения и мы принялись обсуждать детали готовящейся операции. На тщательную проработку нам потребовалось три дня, я с утра и до позднего вечера пропадал в новом комплексе зданий Внешней Разведки, расположившейся в закрытом подмосковном городе  Сергиев Посад-шесть. Этот город возник из-за военно-биологического института, филиала находящегося в Кирове НИИ микробиологии, который занимается созданием и исследованием вирусов и токсинов, являющихся возбудителями массовых инфекций, а также вакцин к ним. Новое здание для разведки планировалось возвести за три года, пока же шли земляные работы. Здание планировалось практически полностью разместить под землей, из четырех этажей только один планировался как надземный.

Из имеющихся кандидатур разведчиков-нелегалов я отобрал четыре - две мужских и две женских. Нас снабдили подлинными американскими паспортами и мы вылетели с польскими документами сначала в мексику с пересадкой в Гаване, а затем уже американская супружеская пара Джонсон с сыном вместе с личным водителем и охранником в одном лице Смит и его женою отправилась самолетом американской авиакомпании в Техас, в прошлом принадлежавший Мексике и захваченный США в девятнадцатом веке.

После приземления в столице штата Остине наша гоп-компания приобрела солидно выглядевший трех-летний Ford Consul, седан, под капотом которого прятались сто семь лошадок. Затем мы нашли довольно солидный банк, помещение которого не было оборудовано видео-наблюдением. С помощью париков и небольшого грима изменив нашу внешность, я и моя "мама" подошли к кассиру, который под гипнозом рассказал, что из налички в банке имелось четыреста пятьдесят тысяч долларов сотенными купюрами. Получив почти пять килограмм бумаги с водяными знаками, уложенных кассиром в наш саквояж, мы ретировались.

До Нью-Йорка предстояло проехать две тысячи восемьсот километров, которые мы преодолели за три дня неспешного путешествия по дорогам Америки с ночевками в недорогих придорожных мотелях. Наконец то мы достигли цели своего путешествия и сняли в аренду заранее подысканную квартиру с двумя спальнями в пригороде, в городке Монтклер. От нашего жилища было всего двадцать миль до города. Если добираться автобусом, то за тридцать минут можно добраться до Penn Station — железнодорожного вокзала в Нью-Йорке. Большинство районов Бруклина не могут таким похвастаться. Не говоря о ресторанах, в которых работают лучшие кулинары, пиццайоло и шефы округи. Есть стадион команды низшей бейсбольной лиги. Два кинотеатра. Множество баров. Четыре ледовых катка. Разношерстая демография. двадцати-минутный путь до аэропорта Ньюарк. Две местные газеты. Другие пригороды, может, и лучше по конкретным категориям, но в целом ни один не сравнится с Монтклером.

После обустройства и осмотра местных достопримечательностей, следующим днем выехали в Нью-Йорк, где агент по недвижимости показал несколько вариантов коммерческих помещений. Последние годы для города оказались тяжелыми - устаревшие предприятия закрывались, а новые, более прогрессивные, зачастую предпочитали появляться в совершенно иных местах, с лучшим климатом и более дешевой рабочей силой. За первые тридцать послевоенных лет Нью-Йорк потерял миллион рабочих мест в индустрии, и половину из этой астрономической цифры — с шестьдесят девятого по семьдесят пятый год. Начиная с середины шестидесятых городу стало банально не хватать денег. Сокращение налоговой базы и кризис в промышленности привели к дефициту бюджета, на который особенно тяжким бременем ложились известные по всей стране социальные программы Нью-Йорка.

Местные власти традиционно щедро субсидировали городские системы здравоохранения и образования. Кроме того, отдельным грузом на бюджете висело социальное обеспечение населения, так называемый «велфер». К семьдесят пятому году пособия разного рода получали больше миллиона нью-йоркцев — не только коренные безработные, волею судьбы оставшиеся без привычных зарплат, но и обычная беднота, приезжавшая из других городов на столь привлекательный запах легких денег. Социальный состав местного населения все более стремительно трансформировался. Платежеспособный средний класс уезжал в пригороды и замещался иждивенцами, которые стали питательной средой для роста преступности.