Вернуть Веру

Я покачнулась и начала оседать на пол. В этот момент меня и заметили непринужденно болтающие друзья. Надо отдать должное Стасу – он быстро среагировал. Подхватил меня под белы рученьки. Налил воды. И кивком головы велел своему директору оставить нас наедине. Очень вовремя. У меня как раз началась истерика…

- Успокойся! – рявкнул он, пресекая мои невнятные бормотания. И вопросы… Глупые, чисто бабьи вопросы вроде «как ты мог?» и «за что так с нами?» и… «ты что же, вообще меня не любишь?».

- Всё ложь… вся моя жизнь… ложь, так, выходит? Наши отношения с самого первого дня строились на лжи и обмане?

- Учитывая то, чем заканчиваются любые отношения – это довольно закономерно, не так ли? К тому же я не клялся тебе в любви до гроба. Ты сама все придумала.

Вот как… Сама. И ведь не поспоришь.

- Я подам на развод.

- Нет. Не подашь. У нас будет ребенок – и это все меняет.

- Рушит твой план? – не знаю, откуда во мне брались силы. Не знаю. У меня, кажется, в тот момент каждый нерв был обнажен, будто с меня кожу содрали. Без наркоза… Без хоть какой-нибудь анестезии.

- Неважно. Ты – беременна. А мой ребенок должен и будет жить в полной семье. С мамой и папой. Мы справимся с тем, что сейчас случилось. И все будет как раньше…

- Лживо?

Я встала, ощущая тянущую боль в животе. Сделала шаг к двери. И ойкнув, согнулась пополам.

В себя пришла как от толчка. Будто вновь почувствовав тот самый первый болезненный спазм. Даже ладонь к животу прижала. Теперь абсолютно плоскому и натренированному стараниями той же Стеллы. На душе было мерзко, а кожа покрылась тонкой пленкой испарины. Еще и кухня эта… все та же. Хранящая столько воспоминаний. Я честно хотела все здесь переделать после его ухода. Но сначала не было сил, такая меня охватила чудовищная, парализующая апатия… А потом… потом я пришла к мысли, а какого, собственно, черта? Я в этот ремонт всю себя вложила. Все идеи… Выстроила дом мечты. Все под себя сделала, учитывая и его интересы, конечно, но поскольку Стас практически не принимал участия в обсуждении проекта с дизайнером (теперь я хоть поняла, почему!), здесь все же больше от меня, чем от него было… Такая штука.

А вот спальню все равно перекрасила. И кровать сменила. Но тут уж иначе никак. Сколько потом бессонных ночей я в ней провела – не сосчитать. Сколько слез выплакала… Даже вспоминать не хочу. Все давно в прошлом!

Я понизила температуру в комнате еще на пару градусов и забралась в постель. Нужно было поспать хоть немного. Ведь завтра у меня планировался такой насыщенный день! И со счетами для пожертвований разобраться, и малышку навестить… Почему-то мысли о ней не давали покоя. И с докторами поговорить нужно было. И съемку организовать, облегчая жизнь и без того чрезвычайно загруженной команде новостей. А там и своей работы выше крыши. Всех собрать на съемку «Гуляй-шоу», все учесть, тысячу раз перепроверить…  Чтобы никакой накладки не случилось по моей вине в этом хорошо отлаженном механизме. Вот под эти мысли я и уснула… Казалось, только глаза закрыла, и вот тебе на – будильник. Пока я собиралась, варила кофе, проснулась Настька. Пришла в кухню, сонно зевая. Села на стул, так, кажется, до конца и не проснувшись.

- Ты куда это в такую рань?

- На работу. Не у всех же каникулы, Насть…

- Я думала, вы закончили со сьемками «Огонька»…

- С этим закончили, да. Но меня тут же перебросили на другой проект.

- Эксплуататоры, - резюмировала дочка, сладко потягиваясь. – Что хоть за проект? – опять зевнула. Ну, вот, похоже, придется колоться… Я допила свой кофе, сунула чашку в посудомойку и между делом бросила:

- Гуляй-шоу.

- Шутишь?! – вскочила Настька.

- Какие уж тут шутки? Их выпускающего продюсера повысили, а мне предложили его место. Так, все… Я пойду. У меня через сорок минут назначена встреча.

Я быстро сгребла сумку, сунула ноги в кроссовки – в комплекте с драными джинсами они смотрелись более-менее прилично, и быстро смылась, подальше от допроса дочурки. А в больнице меня ждал сюрприз. Похоже… не одна я решила навестить нашего подкидыша. Гуляев был тут как тут, несмотря на раннее время.

10

Я не выспался просто жутко. Недаром ведь говорят, что крепкому сну способствует чистая совесть. Моя же… чистой, очевидно, не была. И я то ли совсем недавно начал это понимать, то ли всегда знал, да только старался не анализировать, потому что кому это надо, ну, правда? Вряд ли Нике. И определенно не мне… Я ведь уже сам для себя все решил. Задал вопрос и честно, предельно честно на него ответил.

Поступил бы я иначе? Нет.