Вернуться 3 (СИ)

Герман успевал уворачиваться от мелькавшего перед ним лезвием большого ножа, как тут человек небольшого роста, сдав немного назад, неожиданно оттолкнулся ногой от корпуса машины и резко выпрыгнул по направлению к нему.

— От тыж, — Герман успел сдвинуться, но правую сторону тела в районе живота сильно резануло болью.

Бишну Шреста, гурка (гуркха), выходец из Непала, служивший в армии Великобритании, из-за одной некрасивой истории был вынужден бежать во Францию, где поступил в Иностранный Легион. Получив гражданство Франции, теперь он работал у Жерара, выполняя любую работу, что ему поручали.

Неожиданное нападение на них не могло поколебать представителя небольшого народа. И оказавшись ближе всего к напавшему на них непонятному врагу, Бишну атаковал первым…

Запредельная реакция врага удивила Бишну, но он не подал виду, а потом подловив противника, когда его верный клинок — кукри, вонзился в район печени врага. И теперь тот фактически обезврежен — он уже мёртв, с таким повреждением печени вы выживают!

Бишну успел ещё раз удивиться, когда вместо того, чтобы упасть и потерять всякое желание к сопротивлению, его противник резко дернулся.

— Мудак, — выругался Герман, а блеснувшие от осознания якобы полученный победы глаза маленького уродца чуть не выпрыгнули из глазниц от мощного сдвоенного удара по голове ладонями с двух сторон.

Левая рука противника соскользнула с рукоятки ножа, торчащего из живота, правая бессильно отпустила лацкан куртки, и маленький человек без сознания осыпался на асфальт.

Вся их схватка заняла несколько секунд, за которые оставшаяся в сознании команда Жерара начала реагировать: Мбабве вытаскивал из внутреннего кармана теплой куртки Глок — 17, а остальные начали подниматься на ноги.

— Сука, больно же, — нож, а это оказался, сука не самый распространённый нож — кукри, мать его. Откуда? Выдернутый из тела нож звякнул по асфальту.

Увидев зашевелившихся врагов, Герман решил действовать кардинально: «А если как этот грёбаный владелец кукри…» — мысль промелькнула мгновенно, а потом он подпрыгнул, уперся ногами в противоположную стену и со всей дури, оттолкнувшись от стены, прыгнул плечом вперёд в борт Мерседеса.

— Бам! Вжи-и-их! А-а-а, — раздались многочисленные крики.

Габен решивший наконец заглянуть проулок, услышав непотные, громкие звуки, бросился к стене и прижался к ней, не решаясь заглянуть за угол.

— Зарба (дерьмо, — араб.) — не удержался Мбабве, вспомнив свой родной язык, хотя последние годы его почти не употреблял, как только приехал из Алжира во Францию.

Совсем не мало весящая машина, выбросив из-под колес грязь, с громким взвизгом шин по асфальту, сдвинулась в бок, совсем в непредусмотренной конструкцией направлении — врезалась в стоявших за ней людей, прижав их к стене здания.

— Мбабве, стреляй! — заорал Жерар, ощущая сильную боль от прижавшего его кузова автомобиля.

— Хорошо пошло, — довольно кивнул сам себе Герман, видя, что троих прижало к стене здания машиной. Одним прыжком запрыгнул обратно на крышу, тут же ухватив за торчащую из-за кузова чёрную руку с пистолетом.

— Ханзир! (свинья, — араб.) — заорал Мбабве.

— Отдай пукалку, баран, — левая рука Германа начала сжимать запястье негра.

— Бабах! — раздался выстрел, Мбабве всё-таки нажал на курок.

— Ну, ты, козлина! — «глушануло» Германа неплохо, аж в левом ухе зазвенело.

— А-а-а, — заорал негр.

— О как! — негры в Бельгии. — Да и хер с ним!

Немного оглушенный от выстрела, Герман ухватился правой рукой за пистолет и выдрал его из цепляющихся пальцев, по дороге сломав указательный палец негру.

— Да не ори, ты! Народ разбудишь, — и тут же кулак Германа сверху-вниз ударил по темечку орущего.

Затем вырубил рукояткой по башке ещё одного, оставив на закуску того, кто орал про стрельбу. Но разговаривать с зажатым между машиной и зданием телом ему показалось неудобным.

Жерар только зубами скрипел, видя, как казавшийся неопасным парень, расправляется с его командой, а потом тот спрыгнул с машины в сторону лицевой части их Мерседеса.

Заскрипел кузов, а потом микроавтобус был сдвинут чуть вбок, а потом резко оттолкнут назад, чтобы была возможность комфортно для Германа пообщаться с главным.

Габен отпрянул от проулка, куда уже хотел заглянуть, когда оттуда выкатился задом неуправляемый Мерседес, прокатившись ещё пару метров и остановился посреди улицы.

— Ты кто такой? Жучок на булавке! — обратился Герман к висящему в его левой руке Жерару, которого ухватил за горло и поднял перед собой, склонив голову вправо смотря на главного.

— Фак ю! — ответил Жерар.

— Не зли меня, я тебе сейчас чего-нибудь отстрелю, — заявил Герман, приставив ствол прямо ко лбу хама.

Геройство дело хорошее, но быть героем за деньги достаточно накладно — для здоровья. А дуло пистолета, приставленное ко лбу, а также выражение глаза этого парня говорило о том, что прямо сейчас и здесь показная верность босу может закончиться чьей-то смертью.

— Бах! — Герману надоело, так что отведённый чуть в сторону Глок выпустил из дула пулю, взвизгнувшую рядом с головой допрашиваемого.