Вернуться 3 (СИ)

— Видим! — ответил за всех Герман, сразу узнавший характерный силуэт самолёта ИЛ — 76, который трудно было спутать с каким-то другим.

— Идите туда, покажите предписание командиру экипажа, — сказал капитан, отдал честь и быстро куда-то ушел.

Пришлось тащиться с рюкзаками и баулами до самолёта, стоявшего метрах в ста от диспетчерской. Под конец пути зайдя сзади самолёта, где была открыта большая грузовая рампа.

С удивлением обнаружили, что почти на самом краю пола самолёта и наклонной поверхности рампы стоит обычный деревянный стол.

— О! А вы кто такие? — задал вопрос один из сидевших за столом трех мужчин. Погоны на лётной куртке которого показали, что перед ними аж целый полковник. У двух других были погоны майора и капитана.

— Прокуратура, — Герман вытащил удостоверение и предписание, и поднявшись по грузовой рампе передал документы полковнику, который быстро «пробежался» глазами по документам и вернул их:

— Из органов значит! — и указал рукой на стол. — Сейчас Жора стулья организует, — и глянул на капитана, который тут же встал и ушел вглубь грузового отсека самолёта, внутренняя часть которого была плотно заставлена какими-то разнокалиберными ящиками, покрытых брезентом.

Вернулся капитан буквально через минуту, притащив три обычных овощных ящика, которые поставил рядом со столом.

— А чего отмечаем, мужики? — Герман в это время оглядывал небогатый стол, заставленный жестяными плоскими тарелками с небогатой закуской: сало, зеленый лук, обычный репчатый лук, огурцы и помидоры.

Ну и самыми «главными» предметами на столе были два так называемых «утюжка» — две бутылки по 1.25 литра водки «Смирнов». Сейчас активно продающейся в каждом магазине страны. Имеющие определённый успех среди мужского населения из-за достаточно низкой цены. И два раза в магазин бегать не надо, м-да…

— Солнышко, — полковник показал головой на залитое солнечными лучами асфальтированное покрытие, — погода хорошая, — и мотнул головой майору, который стал быстро разливать по трём пластиковым стаканам горячительную жидкость, а потом в три новых стакана, которые жестом фокусника достал откуда-то из-под стола капитан.

— Логично! — хмыкнул Герман. — Только я…

— Что? — хмуро и подозрительно взглянул на него полковник.

— Да ничего! — махнул Герман рукой, решив не портить отношения с полковником на пустом месте. — Ну, за что пьем? — он взял в руки стаканчик, а за ним все остальные.

— За скорую весну! — веско сказал командир.

Титов и Глотов переглянулись, глянули на Германа, который разрешающе кивнул, радостно чокнулись стаканчиками со всеми и выпили.

— Не, мужики, что-то бедновато сидим, — Герман кивнул Роману, когда народ стал закусывать выпитую водку.

Тот тут же закопался в свой баул, которые они положили неподалеку от стола, когда их пригласили присесть за стол.

— О! Це дило! — полковник просто расцвёл, когда из баула на стол стали быстро выкладываться различные деликатесы, которые мало кто из военных последнее время мог себе позволить.

Вчера Герман пригласил Алекса, Манара, Романа и Глотова в ресторан «Амина», чтобы «проставиться» за их отъезд с Титовым в Чечню.

Хозяин ресторана услышав от своей официантки, подслушавшей разговор друзей о том, что двое завтра уезжают в Чечню, быстро убежал в подсобные помещения.

И когда через час мужики решили покинуть столь славное место, то работники ресторана стали тащить картонные коробки с буквально наваленными в них различными мясными и рыбными деликатесами долгого хранения.

Все попытки отказаться или заплатить за всё это великолепие были возмущенно отвергнуты хозяином, с видом оскорблённого достоинства.

Пришлось тащить всё это с собой, правда часть еды Герман оставил Насте и матери, которые утром устроили ему целый Ниагарский водопад, со слезами и обещаниями обязательно дождаться его.

Сейчас вся привезённая ими еда оказалась очень кстати…

— Кучеряво живёте, мужики, — не мог нарадоваться полковник, пока его подчинённые, вытащенными откуда-то здоровенными ножами кромсали ветчину, карбонад, финскую колбасу. Не забывая нарезать копченую рыбу в собственном соку.

— Хочешь жить — умей вертеться, — немного обозначил улыбку Герман.

Полковник не стал задавать никаких вопросов по поводу имеющегося у гостей богатства, начав рассказывать различные байки и смешные истории из жизни лётчиков.

Под неспешные рассказы хозяев, выпили одну бутылку, принялись за вторую, распив её почти наполовину.

— Слушайте, а когда мы вылетаем? — наконец решил спросить Герман. — И где экипаж?

— Ща, бортинженер с радистом вернуться из штаба округа и полетим! — спокойно сказал полковник, только что выпивший очередную дозу водки.

— Э-э-э, а вы, собственно?.. — не выдержал Роман, терзаемый смутными подозрениями.

— Я, командир этого судна, — полковник обвел рукой вокруг. — Это Жорик — штурман, — ткнул рукой в капитана, — а это Фёдор, — ткнул пальцем в майора. — Мой второй пилот.

Роман икнул, помня о том, что эти трое — экипаж судна, «уговорили» не меньше чем по пол-литра на брата, а ведь им за штурвал садиться, чтобы переправить их в Моздок…