Вернуться, чтобы исчезнуть

Так и беседовали. Я рассказывал о наших приключениях, а японцы о своих. От их рассказа жутью веяло. Зомби стали подниматься внезапно и тут же на живых, коих и так выжило немного, кинулись. Поначалу первые-то трупы еще пытались складывать в провизионные камеры для сохранности, но потом, когда количество мертвых значительно превысило живых, стало не до этого. Нужно было с судном как-то управляться, а экипаж почти весь откинулся. Бедолага старпом был напуган происходящим и растерян. Думал поначалу, что это эпидемия какая-то. А потом трупы встали. Бежать некуда. Судно село на рифы. Вернее, его выбросило. Хода давно не стало, так как в машинном отделении некому стало работать и пополнять расходные топливные танки из запаса. Можно, конечно, и самому это сделать, но знания нужны, а Акира Хаттори штурман. Даже мне, профильному специалисту, окажись я на борту лайнера, пришлось бы повозиться, изучая сначала незнакомые схемы трубопроводов и расположение емкостей с топливом. А теперь представьте, что кругом бродят тысячи мертвяков, что не удивительно при такой изначальной скученности, и мертвяки эти алчут свежего мясца. Короче, полный абзац. Вот и осталось судно без хода, носимое по воле ветра до тех пор, пока на курсе дрейфа не оказались рифы. Потом так и вовсе машину затопило, и надеяться на что-либо стало просто глупо. Да и что там говорить, хрен бы я пошел в машину по темным коридорам, битком набитыми стоящими зомбарями. Я не идиот безмозглый, в конце концов. А отожравшихся упырей у них так и вовсе было несколько. Вернее, троих точно видели, а сколько еще их может быть, остается только догадываться. Короче, хорошо поговорили и можно было бы еще потрещать, вот только я уже откровенно клевал носом, несмотря на все ухищрения. Заметить это, видимо, совсем не составляло труда, так как гости в какой-то момент быстро засобирались и вымелись из каюты.

Утро началось с суеты. Новые люди, лишние заботы. Но заботы те по большей части организационные. Чтобы рвение некоторых сердобольных гражданок упорядочить. Интересный мы народ, особенно наши женщины. Дурью маялись, склочничали, капризничали, но как только появились японцы, тут же забыли все склоки и кинулись помогать болезным. Кто чем может. У самих-то не сильно много есть, но прут последнее. Я тоже не понимаю, отчего япошек так долго возили в клетках? Рогатым что, их деть некуда было? Насколько я знаю, они рабов даже сами покупают у пиратов, чего ж с этими так долго маялись? Может, просто ради горстки непонятных людишек возвращаться лень было? Всяко может быть, а спросить как-то в пылу боя забыл. Но что да, то да. Рисоеды действительно в плачевном состоянии. Акира Хаттори говорит, что уже около месяца их по волнам мотало, а кормежка скудная была, да вода плохая, впрочем, ее тоже давали раз в день и весьма экономно. Потом еще дизентерия началась от антисанитарии. Многие умерли от нее. В прямом смысле слова на дерьмо изошли. Сразу-то их было вполовину больше. Исходя из этой информации, я поразился, какое могучее здоровье у американца, что сейчас валяется в лазарете. Это ж надо, в таких кошмарных условиях с проникающим ранением брюшной полости, умудриться пережить здоровых. Чудеса.

Кстати, про американского интуриста. Полегчало ему. Утром глаза открыл и начал права качать. Нет, все же за эликсир этот чудодейственный надо памятник ставить тому алхимику, что его изобрел. Воистину мертвого поднимает, в смысле лечит даже безнадежных по нашим меркам больных. Это я опять по привычке глупость сморозил. Мертвые в этом мире сами подымаются, без всяких эликсиров, если правильно не упокоить. Однако снова отвлекся. Вы, если меня заносить начнет, одергивайте, а то мысли скакуны вечно несут меня куда-то не туда.

В общем, утром как обычно встал рано. Не раньше Ефимовны, понятное дело, та по ощущениям вообще не ложится. Потягал железо, а когда взялся за скакалку, на палубе появился старый японец со своими железками. Глянул на меня уважительно и тоже приступил к своим танцам с саблями. Никогда раньше не приходилось видеть тренировку настоящего мастера. Так хотелось бросить все и просто посмотреть. Дед двигался так необычно и красиво, что я сбился с ритма, застыв с открытым ртом. Движения его были одновременно упорядоченны и хаотичны, он словно ткал своим мечом замысловатую вязь линий. Уходы чередовались атаками, а атаки ударами ног и так далее. Сначала движения были плавными и медленными, с четкой концовкой каждого. Но скорость постепенно увеличивалась. Мне пришлось подвинуться, дабы дать место человеку. Короче, зрелище было удивительное, завораживающее и красивое.