Вернуться домой

А жаль. Это была бы хоть какая-то ниточка. Отмороженные русские подростки забрались в дом банковского служащего, прикокнули его и укатили куда-нибудь вместе с дочкой — курить каннабис, пить водку, наводить ужас на окрестных бюргеров...

Может быть, все не так мрачно, но знание русского — это все же какой-то вариант.

Во всяком случае, более перспективный, чем фонд Фьючер. Интернет-адреса на проспекте не было, только телефон. Мобильный. И он, разумеется, не отвечал. Я оставил след на автоответчике, попросив перезвонить. Можно еще попытаться — только через полицию, конечно — определить местонахождение владельца телефона. Интуиция подсказывала мне, что это ничего не даст, но проверить надо все.

И я позвонил Михаэлю.

Мы встретились на выходе из пассажа. Михаэль как раз покупал подарок дочке на день рождения и согласился со мной встретиться. В забегаловке внизу мы взяли по безалкогольному пиву, и однокашник продемонстрировал мне огромную розовую коробку с барби, лошадью и коляской.

— Как ты думаешь, пойдет? Не знаю, что у них сейчас в моде...

— Сколько ей, пять? Думаю, да, — сказал я. Странный он — ну откуда мне знать, что сейчас любят пятилетние девочки?

Михаэль, как нормальный немецкий мужчина, разведен. С дочкой общается по выходным. Посоветоваться с бывшей женой по поводу подарка то ли не приходит в голову, то ли у них плохие отношения. Я не стал уточнять — не хватало мне еще лезть в подобные дела. Вот насчет дочки, если честно, я ему завидую. Порой и мне так хотелось бы иметь маленькую девчонку или пацана, возить в зоопарк, катать на пони, рассказывать, почему земля вращается вокруг солнца, а не наоборот...

Жаль, что без женщин в этом деле ну никак не обойтись.

— Так чего ты хотел-то?

Я рассказал вкратце. Михаэль пожал плечами.

— Телефон пробить можно, не вопрос... но зря ты с этим связался. Дохляк полный.

— А что, еще новенькое что-нибудь нашли?

Михаэль поколебался.

— В общем-то, это не тайна, но... Ну ладно, ты тоже подкинул информацию насчет этого фонда. Нам-то деваться некуда, приходится расследовать. Но как я тебе сразу сказал, дело это гиблое. Ты знаешь, что эксперт написал?

— По поводу трупа?

— Да, конечно. Как уже говорилось, мужик был застрелен. Классическая огнестрельная рана в сердце. Снайперская работа прямо. Так вот. Оружие — не определяется. Пуля... — Михаэль сделал драматическую паузу — пули нет. Исчезла.

— Как исчезла?

— А вот так. На месте преступления нет гильз или, допустим, других вылетевших пуль. Ну это ты знаешь. Пуля должна была остаться в организме убитого, так как нет выходного отверстия. Так вот, пули — нет. То есть совсем. Канал есть, вход есть — а пуля как будто растворилась.

— Боже милостивый, — сказал я, — то есть его вскрывали, и точно убедились, что это не какая-нибудь хрень со смещенным центром тяжести...

— Да уж не сомневайся. Конечно, вскрывали. Да и канал был прямой и простой, так что не со смещенным центром. Пуля просто исчезла, нет ее.

Я допил безалкогольную бурду. Задумался. Какая-нибудь ледяная пуля? Ерунда...

— А еще что-нибудь есть на трупе? Другие повреждения? Как он был одет?

— Раздет до пояса, — Михаэль хмыкнул, — без штанов, короче. Тоже непонятно, кстати, почему. Только в трусах. И повреждения были — поврежден левый глаз, но там не огнестрельное, там будто дали в глаз хорошо...

— Спасибо. И еще — там в комнате кровь. Анализ брали?

— Где ты имеешь в виду? На полу?

— На полу и на углу стола.

— На полу кровь Шефера. А вот на углу стола — кровь девочки. Немного, судя по всему, небольшое повреждение. Это о чем-то говорит, мистер Холмс?

— Может, и говорит, — сумрачно сказал я,

— А у тебя что? Есть новенькое что-нибудь? Версии?

— Не знаю, — признался я, — в Россию пока послал коллегу. А так... хочу проверить русскую версию. Девчонка знала русский, может связалась с какими-нибудь этническими преступниками. Но честно говоря, сомнительно. Поговорил с педагогами, психологами. Кроме того, что психически у девчонки мощнейший сдвиг по фазе — ничего нового... Кстати, ее подруга убеждена, что девочка — в России. Почему — не говорит, вроде бы, планов у той никаких не было. Но вот убеждена почему-то подруга.

— Я тоже думаю, что в России, — кивнул Михаэль, — где же ей еще быть? Ну ладно, пойду я. И это, Клаус... если твой помощник или ты в России что-нибудь накопаете — ты уж нас не забывай, хорошо?

— Вас забудешь! — хмыкнул я, и мы пошли расплачиваться.

До вечера я занимался опросом соседей.

Мне везло — все были дома, так что я мог закончить все в один вечер. Но правда, много этот опрос не дал.