Вернуться домой

Джеб понял безмолвное послание. Издав нечто среднее между стоном и рычанием, он подхватил Роксанну, джинсы и трусики были окончательно устранены. Обнажённая попка хлопнула о стойку, и в следующий момент мужчина оказался между разведённых ног, заскорузлые ладони скользнули ей под бёдра, приподнимая, чтобы помочь принять его целиком… а он был большим.

Любовник медленно погрузился в сладкую горячую глубину, плотную и гладкую, приветствующую долгожданное вторжение. По его телу прошла дрожь, и он прижал добычу к себе ещё крепче, углубляя своё обладание.

Роксанна задохнулась – его жар и давление были за пределами всего, что она когда-либо претерпевала или хотя бы воображала. Она растянулась, наполненная, как никогда прежде, и скольжение твердокаменной плоти в ней было самым эротическим ощущением из всех, испытанных ею в жизни.

Один из них вздохнул в момент соединения, а может и оба. Руки Роксанны обвились вокруг могучей шеи, её грудь была прижата к его груди, её рот, ищущий и пылкий, требовал его губ. Она сидела на краю стойки, обвив ногами напирающие бёдра, сильные пальцы впились в её ягодицы, и мужчина начал двигаться, жёсткими уверенными толчками в ритме, подчинившем обоих, приближая сообщников к освобождению.

Неистовое безрассудное спаривание. Каждый раз, как мощное тело врезалось в покорную плоть, огонь между ними разгорался всё сильнее, всё жарче, пока не осталось ничего, кроме бушующего пожара, мчавшего их к взрывной кульминации. Роксанна замерла, когда первая  волна наслаждения  захлестнула её, удовольствие было настолько всеобъемлющим, настолько нестерпимым, что она укусила мучителя за губу, чтобы удержаться от крика.

Чувствуя судорожную пульсацию её внутренних мышц вокруг своего естества, боль от укуса на своих губах, мужчина что-то пробормотал, отчаянно пытаясь отсрочить момент разрядки, но потерпел сладкое поражение. Совершив последний рывок, он излился, застонав от клокочущего исступлённого восторга.

Роксанна наполовину рухнула на стойку, Джеб частично лежал на ней. Он продолжал стоять у неё между ног, зарывшись губами в местечко, где её шея и плечо соединялись. Он сомневался, что мог бы шевельнуться… да и не хотел двигаться.

Прошла минута, возможно, две. Реальность вернулась. То, что они только что натворили, поразило обоих. Любовники отпрянули друг от друга, как ударенные электрическим током, с одинаковым выражением ужаса на лицах.

Потрясённый Джеб посмотрел на Роксанну, зная, что сам выглядит таким же ошеломлённым и растерянным, как и она. Он осторожно шагнул в сторону.

– Господи! – выдохнул он, не в силах поверить в произошедшее.

Джеб никогда не выкидывал ничего подобного, даже когда в подростковом возрасте переживал гормональное бешенство. Он, должно быть, свихнулся. Скорей всего, из-за удара о притолоку. Сотрясение мозга. Или что-то в этом роде, оправдывающее несуразные поступки.

– Послушай, – начал он беспомощно. – Я никогда не думал… – Он сглотнул. – Я не… Джеб посмотрел вниз на свои джинсы, спущенные до колен, и, пробормотав ругательство, подтянул их, поспешно втиснулся и застегнулся. Он провёл дрожащей рукой по волосам. – Господи! – повторил он, по-прежнему шокированный и выбитый из колеи случившимся.

Столь же ошарашенная, как и Джеб, Роксанна моргала, глядя на любовника. Боже милостивый! Они только что сделали это? Она оглядела своё распластанное полуголое тело. О, Боже мой! О, Боже! Они это сделали.

Она приняла вертикальное положение, натянула топ на грудь. Трусики и джинсы болтались на одной лодыжке. Соскользнув со стойки, она схватила их и, подпрыгивая, втолкнула голую ногу во вторую штанину. Роксана не могла взглянуть на Джеба, её корчило от стыда и ужаса. Лицо пылало, сердце колотилось. Она, должно быть, спятила. Совсем чокнулась. Сошла с ума. Спрыгнула, словно с обрыва. Как ещё объяснить необъяснимое?  

Джеб глубоко вдохнул.

– Послушай, – предпринял он второй заход. – Не понимаю, что только что произошло, но хочу, чтобы ты знала, что я не накидываюсь на каждую встречную женщину. – Пока всё звучало неплохо, но дальше лучше бы ему заткнуть себе глотку ногой. – Ты, наверно, привыкла к подобным штукам, – пробормотал он, – но я – нет.

Истерзанные губы сжались, и Роксанна пронзила обидчика враждебным взглядом.

– Я, – сказала она ледяным тоном, – не шлюха, как ты, кажется, полагаешь. Вопреки пересудам жёлтой прессы, не в моём обыкновении заниматься грубым сексом на собственном кухонном столе с человеком, который мне даже не нравится.

– Только с теми, кто тебе по вкусу? – протянул он, не удержавшись, глаза сверкнули холодно и недобро.

Гнев стиснул горло.

– Вон из моего дома, ты, здоровая обезьяна! Проваливай. И не смей возвращаться.

Зная, что виноват не меньше, чем она, а может, и больше, Джеб решил сделать первый шаг к примирению и пробормотал:

– Я не должен был такого говорить – некстати вырвалось.

– Можешь трепаться, сколько хочешь!

Злясь на себя, он впился в Роксанну взглядом.

– Послушай, я пытаюсь извиниться, и ты могла бы быть более восприимчивой.