Вернуться и Вернуть

– И все же… Ты мог бы и не тащить меня сюда лично.

– Мог бы, – охотно подтверждает кузен. – Вот только не с моими натруженными нервами наблюдать, как ты добираешься домой самостоятельно!

– Нервами! Можно подумать… Я бы справился.

– Конечно. Справился бы. Годика через полтора, – самое страшное, что слова Ксо – вовсе не шутка, и я знаю это лучше всех остальных. Знаю. Но сдаваться не хочу:

– И вовсе не через полтора!

– Угу. Месяцев пятнадцать ушло бы. При удачном стечении обстоятельств.

Обиженно отворачиваюсь и бурчу в сторону:

– Да всего-то и нужно было, что Поток найти.

– Вот именно! – подхватил Ксо. – Ты хоть догадывался, где его искать?

– Ну-у-у-у…

– Гну! Так я и думал… Ближайшее смыкание Пластов43 – на север от Виллерима. Миль этак двести.

– Так далеко? – ошарашивающая новость заставляет забыть об обиде.

– В принципе, рядом. Но не для некоторых, разумеется. И ждали бы тебя Созидающие… До следующего Пробуждения, которое у них, насколько я знаю, вообще пока не запланировано.

– Я бы успел. Если бы мне вовремя сказали…

– Куда идти? Правда, если учесть, что ты никогда не двигаешься заданным маршрутом, говорить что-либо бесполезно. Проще взять за ухо и притащить в нужное место.

– Вот все вы так: чуть что, сразу – за ухо! Того и гляди, с корнем вырвете.

– Это идея. Можно и уши оборвать, и…

– Но-но! Я бы попросил! Точнее… Спросил бы.

– О чем?

– Почему ты со мной возишься?

Ксаррон скривил губы, словно собирался порадовать меня очередной колкостью, но вдруг передумал, поднял голову и несколько вдохов внимательно вглядывался в сплетение черных веток, за которыми, как за кованой оградой, пряталась луна. И то, что я, в конце концов, услышал, ответом не стало:

– Тебе какую версию изложить? Историческую? Патетическую? А может быть, романтическую?

– Их так много?

– Версий? О, да!

– А причин?

– Еще больше. И в то же время, меньше. Возможно, причина вообще одна-единственная. Но ее никто не знает.

– У меня нет настроения смеяться твоим шуткам.

– А грустить?

– А грустить нет желания.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Узнать чуть больше, чем знаю сейчас. И лучше, если ты сам придумаешь какую-нибудь нелепицу, чем я займусь тем же самым!

– Уж это точно! – хохотнул Ксо. – Ладно, уговорил. Только обещай не спрашивать, правду говорю или нет!

– Если настаиваешь, – безразлично пожимаю плечами, и кузен укоризненно щурится:

– Отсутствие любопытства тебя погубит, можешь мне поверить!

– А я как раз любопытничаю!

– Джерон, – голос стал на тон ниже, что означало переход от непринужденной беседы к назидательной лекции. – Я готов поклясться: ты донимаешь меня расспросами только потому, что уже придумал кучу ответов. А поскольку в твоей голове места вечно не хватает, тебе необходимо срочно установить, какие из ответов имеют право остаться в пределах видимости, а какие должны тихо и мирно удалиться прочь. И при чем тут любопытство? Пошлый и рациональный подход к решению проблемы. Даже не буду спрашивать, угадал или нет, потому что твой нос разочарованно морщится, а это верный признак!

– Признак чего?

– Того, что у тебя отняли очередную игрушку. Только не обижайся!

– И не думал.

– Думал, думал, не отпирайся! Нет ничего постыдного в том, чтобы проиграть достойному противнику.

– Имеешь в виду себя?

– Ты равно не умеешь льстить и подкалывать, поэтому занимайся тем, что у тебя получается вполне сносно.

– Например?

– Задавай вопросы.

– Я уже спросил!

– А разве я не ответил? – деланно изумился Ксо.

– Нет!

– Значит, мне не понравился вопрос.

– Ни себе чего! – вот теперь я возмущен. На самом деле. – Сделай милость, расскажи тогда, что тебе нравится!

– Я пошутил, – не то, чтобы кузен идет на попятный, хотя налицо попытка остудить мой пыл. Ну, такие штуки со мной давно уже не проходят:

– А я – нет!

– Ах, какие мы нетерпимые!

– Я спросил сущую ерунду, а получил вместо ответа ворох уверток. И что прикажешь с ними делать?

– Выкинуть подальше, – пожимает плечами кузен. – Хорошо, не буду больше над тобой смеяться… Так что ты хотел узнать?

– Зачем ты все это делаешь?

– Что «все»?

– Ну… Помогаешь выпутаться из дурацкой ситуации. Учишь. Приводишь домой.

– Возможно, это доставляет мне удовольствие.

– Ага! И злился ты тоже из удовольствия?

– А как же! Между прочим, всласть позлиться – самое милое дело! Это для радости поводов много, а чистая злость под ногами не валяется, искать надо. Там, где трава погуще, да тени побольше.

– Опять шутишь? – даже не упрекаю. Устал от бесплодных попыток завести серьезный разговор, и Ксаррон это чувствует, потому что мгновенно меняет тон:

– Не совсем. Так, чуть-чуть… Ты и в самом деле меня развлек. Внес в мою скучную жизнь некоторую приятную сумятицу.

– Доставил массу неприятностей…

– Положим, я их таковыми не считаю. И тебе не советую. Воспринимай все происшедшее, как маленький семейный отдых. Не все ж делами заниматься, надо иногда и дурака повалять!

– И совершенно очевидно, какого «дурака» ты имеешь в виду.

– Ну, опять надулся! Я же предупреждал: причин моих поступков много, и не все из них придутся тебе по вкусу.

– Не все. Но я, кажется, знаю ту, которая не понравится в первую очередь тебе.