Вернуться и Вернуть

– Ошибаешься, милая, Смерть тут вовсе ни при чём: тихая госпожа Шет покровительствует тем, кто избрал своим занятием жатву чужих жизней, но она не властна над Вечным Покоем… Иди к нему, милая. Он ждёт. И чем дольше длится ожидание, тем больше неправильных предположений рождает смущённый разум. Ты же не хочешь, чтобы сей достойный человек совершил глупость только потому, что танцовщица промедлила лишний миг?

– Я пойду, – согласилась Юджа. – Но… Ты многое должен мне объяснить, слышишь?

– Что смогу, то смогу, – пожимаю плечами. – Но не сегодня. В следующий раз.

– А он будет? – сомнение в посерьезневших глазах.

– Будет. Обязательно!

Йисини кивнула – больше своим мыслям, чем мне – и скрылась за занавеской.

Я проводил ее взглядом, усмехнулся и вздохнул. Старик, всё это время следивший за происходящим, тихо заметил:

– А мальчик-то вырос… Вырос и стал мужчиной.

– Разве, h’anu? Что-то я сам не замечаю своей… взрослости.

– И не заметишь, – успокоил меня Мерави. – Время внутри всегда течет иначе, чем снаружи, так уж повелось… Я вот до сих пор кажусь себе молодым красавцем, а остальные видят больного старика.

– Ну уж, и больного! Ты проживешь еще много-много лет, и повторишься в своих внуках и правнуках… Насколько помню, у тебя есть и сын, и дочери, так что, не жалуйся на жизнь: она ведь может решить, что ты, и в самом деле, ею недоволен!

– И он еще не хочет верить моим словам! – морщинистые ладони выскользнули из складок мекиля в возмущенном жесте. – Ты вырос, Джерон. Хотя… Мне всегда казалось, что ты только притворяешься ребенком.

– И вовсе я не притворялся! – настал мой черед возмущаться. – Я хотел им быть… Плохо получалось, да?

– По-разному… Но теперь ты понял, что тебе больше к лицу?

– Скорее нет, чем да. Не хочется понимать. Лениво.

– Ты устал, вот в чём состоит твоя лень, – заявил Мерави. – Когда от сил остаётся крохотная капля, её начинаешь беречь, отказываясь от дел и размышлений… Но не стоит так поступать. Боишься ослабеть раньше времени? Зря: как только этот источник будет вычерпан до дна, его снова наполнит живительная влага… иного свойства, быть может, но наполнит. Обязательно!

– Пожалуй, ты прав, h’anu… Но я боюсь опустеть. Очень боюсь.

– Это пройдет, – старик подошел ко мне и коснулся моего лба прохладными, чуть шершавыми пальцами. – Страх тоже со временем устает пугать. И тогда возникает то, что люди называют отвагой, хотя, на самом деле… Ты близко подошел к означенному пределу, если можешь сознаться, что боишься. Ещё один шаг – и… Я верю: ты сделаешь этот шаг. В тебе есть то, что сильнее любой отваги.

– Что же, h’anu?

– Чувство долга.

– О, ты наделяешь меня сокровищами, которыми я вовсе не владею! – пробую отшутиться, но Мерави качает головой:

– Просто ты заглянул еще не во все свои кладовые.

Молчу, глядя на старика, который в своё время не упускал ни малейшей возможности чему-нибудь меня поучить. И уроки были не всегда приятными, однако… Я бы согласился их повторить. И не один раз.

– Спасибо на добром слове, h’anu… Береги себя. Хозяина береги. И Юджу… Хотя, она сама может о себе позаботиться: девочка взрослая, все-таки.

– А вот тут ты ошибаешься! – покачал пальцем Мерави. – Она начала взрослеть совсем недавно… Думается, после встречи с тобой.

– С чего ты взял? Разве я могу кого-то наставить на путь истинный? И пробовать не собираюсь!

– Ай-вэй, Джерон! Опять за своё, негодник? Каби23Учителя не обязательно должен быть виден всему свету – он может скрываться и под волосами!

– Ты вгоняешь меня в краску, h’anu! Пожалуй, пойду, пока не возведён в ранг божества… Ой, совсем забыл: как там парень себя чувствует? Поправляется?

– Твоими молитвами!

– Моими… Нет, h’anu, вовсе не этим. Значит, у него всё хорошо?

– Не беспокойся, он почти здоров. И очень жалеет, что не смог попросить прощения.

– Передавай ему: пусть забудет о своих воровских наклонностях. Не надо брать чужое – ни вещи, ни жизни. Даже в угоду чьим-то красивым глазам.

– А сам не хочешь сказать?

– Не-е-е-ет! – я попятился к двери, окончательно оставляя попытки вспомнить, зачем вообще сюда приходил. Наверное, чтобы попрощаться. – И не упрашивай! Всё, откланиваюсь. Если смогу – зайду ещё раз. Долгих лет и добрых дорог, h’anu!

– И тебе добрых дорог, Джерон! А долгие лета… В дороге время летит незаметно!

Незаметно? Может быть, h’anu, может быть… Но время – это такая штука, которая позволяет делать с собой всё, что угодно. Простая мудрость старого человека помогла мне понять, каким образом Ксаррон добился того… чего добился. Время – вот ключ ко всем загадкам! Оно подобно реке. В каждый момент своего существования. Всем рекам мира. Поток – то тихий, почти застывший, то бурный и стремительный – казалось бы, не подвластен никаким законам, кроме своих собственных, однако… Даже бобры могут изменить течение реки, построив запруды, а ведь эти зверьки – не самые могущественные существа на свете!