Вернуться или вернуть? (СИ)

Ничего секретного в строительстве заводов не было, потому Серега открыто рассказывал при Чернове, как и что делает, сколько людей набрал, какие трудности.

— Экскаватор нужен в Кривой рог, — сообщил неожиданное Серега, а я чуть у виска не покрутил, демонстрируя свое мнение на этот счет. — Думаю купить, — продолжил Сергей.

Вот это меня действительно удивило. Оказывается, в это время уже существовали такие машины! Только я все равно с трудом представлял доставку такого агрегата.

— Английский инженер Растом в позапрошлом году выиграл тендер на поставку своих машин в Россию, — продолжал Серега. — Я написал ему письмо о том, что готов выкупить экскаватор вне правительственного контракта.

— Любезнейший Сергей Петрович, позвольте поинтересоваться, что сия машина будет делать? — заинтересовался темой беседы Чернов.

— Это такая огромная лопата. Которая заменит сто двадцать рабочих и поможет выбирать грунт. Мы с компаньоном будем строить огромный комплекс в Кривом роге. Добывать руду, перерабатывать её, выплавлять чугун и высококачественную сталь для своих заводов в столице.

— Да неужели?! — воскликнули мы с Черновым хором.

— Николай, я же тебе писал, что если заниматься, то не только добычей руды, — укоризненно посмотрел на меня Серега. — А то будем как те французы, которые тоже добывают в Кривом роге руду и теперь не знают, кому ее продать.

— Хм… а высококачественная сталь означает, что вопрос с добычей марганца ты в Никополе решил успешно? — спросил я.

— Потом расскажу подробности, — отмахнулся Сергей и снова вернулся к обсуждению наших вопросов.

Российское техническое общество возникло по инициативе промышленников и преподавателей Санкт-Петербургского университета. Вот меня и пригласили для демонстрации самодвижущейся техники на Университетскую набережную перед зданием Двенадцати коллегий. Я примерно представлял, где это. Но моим подопечным все казалось сказкой наяву.

Петербург ошеломил моих учеников с первых минут. Мы приехали на три дня раньше назначенной даты, и почти всё это время я посвятил знакомству этих "цыплят", в том числе и Болота, с городом. Одно то, что они видели дворец, где проживает государь, уже не укладывалось в сознании провинциальных мальчишек. А тут еще белые ночи. Причём я им всю дорогу зачитывал статьи из своего журнала и рисовал схемы, как движется солнце, про наклон земной оси, но все равно меня забросали вопросами на тему: "Почему всю ночь светло?"

Наша группа привлекала к себе внимание. Я не сразу понял, что мы выделяемся на фоне столичных жителей Петербурга конца девятнадцатого века. Именно так, как может выделяться турист из двадцать первого века. Гуляли мы по Невскому проспекту, я решил и сам посмотреть, а заодно и всей группе показать Пассаж.

— Куда прешься! Видишь, господа иностранцы идут! — прикрикнул швейцар на какого-то мещанина, с поклонами пропуская нас вперед.

Только тогда я понял, что иностранцы — это мы. Покрой одежды, ее качество и необычные аксессуары делали нас похожими на кого угодно, но только не на провинциалов с юга России.

Шестнадцатого июля примерно в семь утра мы отправились на Университетскую набережную. Трактора везли все на тех же платформах в чехлах. Мальчишки волновались и радовались одновременно. Афанасий Петрович старался не демонстрировать своей нервозности, но пенсне то и дело поправлял. В его задачу выступление перед публикой не входило, но он будет снимать демонстрацию тракторов.

— Погода сегодня хорошая, — пытался я отвлечь Афанасия Петровича. — С освещением повезло.

С этим он не мог не согласиться и переключился на рабочий режим, рассуждая вслух, где лучше поставить кинокамеру.

— Покажите немного общий план, так чтобы в кадр попал Зимний дворец, Исаакиевский собор, или сами смотрите, что будет удачнее, — рекомендовал я. — Затем, когда подойдут господа из комиссии, обязательно снимайте их.

"Показательные выступления" были назначены на десять часов утра. Но мы были готовы уже в восемь тридцать. Проезжавшие мимо извозчики косились на нас, кто-то из пассажиров высовывался посмотреть на нечто задрапированное.

В девять я велел снять чехлы и отогнать платформы и лошадей, доставивших трактора, назад. Расставил мальчишек и велел Афанасию Петровичу начать съемку. Мы с Серегой не спеша прогуливались вдоль набережной, подошли ближе к тракторам. Мой кивок означал, что общего плана хватит.

Следующий час тянулся бесконечно.

— Может, я сбегаю с порученьицем? — суетился Болот, переживая, что про нас забыли и никакой комиссии не будет.

Примерно в половине одиннадцатого члены комиссии все же появились. В количестве трех штук. Мда… негусто. Но две большие железные машины мужчин заинтересовали. Пока я приветствовал господ и доводил до них первичную информацию, Чернов снимал крупным планом этих "трех калек". Те в свою очередь решили, что это какой-то очень странный и суетливый фотограф. И какое-то время постояли, замерев возле тракторов (вырежу потом эти кадры).

— Болот, Селиман, начинайте, — отдал я команду.