Вернуться из Готана

— Вот видите? — Я указал на две глубокие вмятины с отчетливыми следами когтей. — Это следы задних лап во время прыжка. Он бежал оттуда, вон от тех кустов, и здесь прыгнул ему на грудь. Это, несомненно, волк, только клыки у него странные.

— Волк так волк, — согласился Уокер. — Я пришлю вам черновик заключения, вы поправьте, если я что-то неточно… Да, хотел спросить: вы случайно не знаете, где мисс Ричардсон? Я ее ищу все утро.

Ответ «понятия не имею» уже вертелся у меня на языке, но остался не произнесенным. Я отчетливо понял, что, сказав это, ступлю на путь обмана, и обман этот будет все углубляться. Собственно, я уже шел по этой дорожке: ведь рисунок на подошвах кроссовок был мне знаком, я сразу догадался, кто мог побывать на поляне раньше нас, кто разыскивал человека, которого на самом деле звали вовсе не Бауманн. Ради чего я собираюсь ее покрывать? Ради нескольких минут близости? Так и не начавшейся любви? Ради надежды на продолжение? В конце концов, я выполнил ее просьбу и не рассказал все сразу, как только мы пришли в кемпинг.

Я подождал, пока Марина, продолжавшая внимательно разглядывать землю, ушла с поляны, и тогда повернулся к капитану.

— Где она сейчас, я не знаю, — сказал я. — Но чем занимается, могу предположить. И вообще… Я должен вам сообщить нечто важное… относительно нее…

— Вот как? — Уокер оторвался от разглядывания следов и впился в меня глазами. — Ну так рассказывайте! А то я не знаю, что и думать. Уже часа три, как ее никто не видел.

— Понимаете, этой ночью у нас состоялся разговор… Там, на тропе… Однако это долгая история. Будем говорить здесь?

— Почему бы и нет? — ответил Уокер. — По крайней мере, здесь никто не подслушает.

И я рассказал ему все, что услышал прошлой ночью: про дружную тройку кладоискателей, известие о сокровищах, остающихся после появления Ворот, о вырубках в лесу, о том, как погибли члены первой экспедиции… Уокер слушал не перебивая, лишь изредка вставляя вопросы, чтобы что-то уточнить. Когда я закончил — опустошенный, с чувством огромной потери, — он сказал:

— Значит, она была здесь… Возможно, приносила ему еду. А он занял позицию и выслеживал готанца. Теперь понятно, почему он стрелял в Дрнди.

— Да, они считали его конкурентом, — подтвердил я.

— Однако пули прошли мимо, а на него напал волк, — продолжал рассуждать капитан. — Очень странное совпадение. Просто невозможно, чтобы все так совпало! Но черт меня побери, не Дрнди же его подослал! Ведь волки, насколько я знаю, не поддаются дрессировке.

— Не поддаются, — подтвердил я. — Хотя это был не совсем волк…

— Так, может, это была какая-то неизвестная в Европе здешняя овчарка? — спросил капитан.

— Знаете, сто лет назад я, может, и согласился бы, что такое возможно, — сказал я, — но теперь… Утаить новую породу, совершенно уникальную… Нет, это выдумки.

— Ладно, посмотрим, — заключил Уокер. — Во всяком случае, хорошо, что вы мне все рассказали. Я предполагал, что в экспедиции прячется «крот», но не думал, что это женщина. Теперь она осталась одна… Однако она ведь не откажется от своих планов, как вы думаете?

— Думаю, не откажется.

— Вот еще один фактор, угрожающий нашей работе. И если ее предположения относительно Дрнди верны… Это рисует все в совершенно новом свете… Знаете, Чернецки, я бы просил вас ни с кем больше не делиться этой информацией. Пусть то, что вы рассказали, останется между нами.

Я согласился.

Глава 23 Двойник

Расставшись с капитаном, я отправился на поиски Ватанабэ. Дело было даже не в том, что я обещал участвовать в работе передовой группы. Мне хотелось заняться каким-то делом, чтобы не думать о Кэт и обо всем, что случилось прошедшей ночью.

Биофизика я нашел в мастерской. Вооружившись паяльником, он колдовал над каким-то сооружением, лежавшим на столе. Внешне оно слегка походило на шлем хоккейного вратаря.

— Я готов идти на передовую, — сообщил я. — Так сказать, под огонь излучений. А где остальные? Где Прунцль?

— Отбирает нужные приборы и рисует схему соединения, — ответил Ватанабэ, не отрываясь от работы. — Дрнди выделит троих носильщиков, они помогут доставить оборудование. Но устанавливать нам придется самим, рисковать здоровьем этих людей мы не можем.

— А кто еще из наших пойдет?

— Видимо, только мы с вами. Латинк чувствует себя еще хуже, чем утром, профессор тоже пока не вошел в норму, а Маршо сел вместо них за главный вычислитель — обрабатывать результаты замеров, полученных за сегодняшний день.

— Втроем мы будем долго возиться, — заметил я.

— Да уж, — согласился биофизик. — Причем на самой границе опасной зоны. Вот поэтому я и решил заняться этой штукой.

— А что это?

— Если мои расчеты верны, это может стать средством защиты от колебаний поля.

— И что же вы придумали? — заинтересовался я. — Если это, конечно, не секрет.