Вернуться из смерти

  Шевард, Тибальд, Олберт один за другим докладывали о проделанной, действительно огромной работе. Это не королевское, а их дело - выяснить, чем располагает враг, а потом подготовить ещё более мощную армию, способную раздавить любого врага алков и не разорить их самих. Они не столько докладывают о предстоящей кампании, сколько рассказывают о своих достижениях. Что ж, заслужили. Этим можно гордиться. За одно лето превратить двенадцать тысяч вчерашних крестьян в пристойных - да что там, совсем неплохих! - воинов... Такое удавалось только Эвинне, да и то, как выясняется, не всех и не до конца. "Будь у меня этакая силища два года назад, - подумал король. - Я бы не остановился на Вассетском тракте! И ещё тем летом приступил бы к усмирению Верхнего Сколена, избавившись от Эвинны и Морреста уже тогда. Ну, ничего, и теперь неплохо получится. Главное - теперь более чем достаточно поводов для радикальных мер. Пора об этом сказать прямо и откровенно. И именно сейчас, чтобы отложилось в головах.

  - Вы говорили, Тибальд, правильные вещи, - начал король, когда подчинённые закончили доклады. - Но не учитываете одного. Характера противника. Мятежников недостаточно разгромить, потерпев поражение, они примутся убивать нас исподтишка, резать спящих, вредить везде, где можно. Тогда не то что двадцати - ста тысяч не хватит, чтобы держать в повиновении весь Сколен и всю Алхаггию. И про Север не забудьте: им всё равно, кого грабить. Надо сделать так, чтобы восставать стало некому.

  Амори сделал эффектную паузу, чтобы дать остальным возможность уместить в головах сказанное. Ага, дошло. Даже верные, испытанные соратники сбледнули с лица.

  - Сколенцы никогда не смирятся с тем, что у них теперь есть хозяева, - продолжал король, и голос налился металлом. Каждое слово он чеканил, будто высекал заговорные руны на клинке. - Они пойдут и против людей, и против Богов, лишь бы не признавать поражение. Сколько было слов про священную особу Императора, помните? И они убили Карда, как только он признал меня равным. Мы победили их Императоров при Кровавых топях, и Император Валигар признал наши права на Верхний Сколен. И что же? Какие-то сколенские навозные черви признали себя вправе оспаривать решение Харванидов! Для них нет ничего святого, нет авторитетов, перед которыми можно склониться. Они признают только силу. Безжалостную и откровенную, способную стереть их в порошок.

  Приказываю: когда мы пойдём через вражеские земли, вперёд должны быть высланы конные разъезды, чтобы входит уничтожать деревни. Любая попытка сопротивления, как с оружием в руках, так и любое неповиновение, должна караться смертью. Деревни и города, возле которых был убит хотя бы один алк, уничтожать со всем населением. Покорившихся без сопротивления мужчин до тридцати лет, женщин и детей младше десяти лет считать рабами королевства. Они должны быть собраны в караваны, направлены в тыл и проданы на рабских рынках Алкрифа, Аллука и Нового Энгольда. Некоторые могут быть поселены на земле и обложены данью, но так, чтобы рядом жили представители других племён и не на исконной земле их народов - чтобы они не могли сговориться, и общались с соседями только на их языке.

  Амори снова замолчал. Подчинённые и союзники уставились на него ошалелыми взглядами. Они и не предполагали, что воевать можно так. Но именно по таким правилам воюют, к примеру, фодиры и кетадрины. Дело только в масштабе войны и её скорости. То, что северяне не могут проделать за несколько веков, алкам предстоит осуществить в несколько лет. И не будет ни сколенцев, ни хеодритов, ни алхаггов, ни борэйнов - никого, кто посмеет бросить алкам вызов. А потом придёт черёд северян...

  - Это о низших кастах. Что касается знатных сословий, - продолжал король. - В случае любого сопротивления, либо невыдачи мятежных смердов - поступать с ними точно так же. В другом случае - переселять на другую землю, населённую другими народами, с условием, что мужчины этих родов будут служить у нас простыми наёмниками, и прилюдно говорить только по-алкски. Жрецы должны служить Богам, как и прежде, с условием, что будут молиться за наше здравие и благополучие алков. В случае сопротивления оружием или словом, поступать с ними, как с остальными.

  Амори перевёл дух. Ну, а теперь - самое главное, чтобы ложная стыдливость не заставила их пощадить врага.

  - Надеюсь, все понимают, что это приказ, и его неисполнение повлечёт кару? Зато в случае успеха каждый алк и аллак, даже самый бедный и несчастный, и его потомки, будут навсегда обеспечены рабами. И, наоборот, если дадим Сколенской Империи восстать из мёртвых - сами станем их рабами, как это уже было три века подряд. Это - не обычная война, катэси. Всегда помните это.

  "Скорее, первая из необычных, - поправил себя Амори. - Ведь и на Севере придётся проделать то же самое!"

  - А теперь - прошу наших уважаемых союзников присоединиться к смотру войск. Надеюсь, наши полки развеют ваши сомнения.