Вернуться назад

Люди на площади ликовали, радовались, обнимались. Существа, выходящие из прибывшего поезда падали на Рену и со слезами на глазах целовали ее.

— Обошлось, — прошептала я и все вокруг потемнело.

Открыв глаза, поняла, что я снова я, лежу на кровати, рядом со мной сидит Джон и держит меня за руку.

— Эм, как ты? — с волнением спросил он.

— Все в порядке, вернулась назад, — облегченно выдохнула я.

— Хорошо, что ты понял, что это была я, ведь и сама себя не узнала в таком виде.

— Я услышал тебя еще до того как увидел в этом непонятном существе. Может, расскажешь, как это вышло?

— Хорошо, — прошептала и обняла мужа так крепко, как только могла.

— Где Мия? — вдруг вспомнила я.

— О, она с Питером. Все в порядке?

— Да, — улыбнулась я, — все хорошо, только нужно забрать детей.

— Где забрать? — удивился муж.

— В прошлом, — виновато ответила я.

— В прошлом? — возмутился Джон. — Но как они там оказались? — резко поднявшись, и ходя по комнате из стороны в сторону, недоумевал он.

Я рассказала ему все, что произошло сегодня, в прошлый раз. И про то, как к нам с Питером пришла та старушка и помогла отправить детей в прошлое, чтобы спасти их с Мией.

Джон внимательно слушал и молчал.

— Как их вернуть обратно, — задумчиво спросил он.

— С помощью зеркала Питера, которое я спрятала здесь, — сказала я, спускаясь с кровати и ища под матрасом зеркало, которое оставила там раньше, когда спешила найти мужа, в образе непонятного существа.

— Нет, — вырвалось у меня из груди. Зеркало было разбито на мелкие осколки.

— Как это произошло? — не понимала я.

— Это мы виноваты, — вдруг отозвался Джон. — Мы с Питером выследили Регана, и все, что смогли, это отобрать у него зеркало, но разбили его.

— Что? — взмолилась я, — не может быть! Как теперь забрать детей?

— Как далеко в прошлое и на какую планету ты их отправила?

— На Землю, до моего рождения, к родителям, — сквозь слезы сказала я.

— Нам нужно попасть на Землю и поговорить с твоей мамой, она расскажет нам о том, где они.

— Портал открыт сегодня последний день, нужно успеть туда и вернуться обратно.

— Да согласилась я.

Через десять часов, мы выходили из машины, остановившейся около дома мамы, и со всех ног бежали к ней.

Мама была крайне удивлена, увидев нас, ведь только вчера мы попрощались с ней, и она не ждала нас так скоро.

— Все хорошо? — с волнением спросила она, глядя на нас.

— Не совсем, — честно ответила я, пытаясь сдержать слезы.

— Мама, — начала говорить я, садясь на диван и держа за руку Джона.

— Много лет назад, на пороге твоего дома, некто оставил двоих

малышей, мальчика и девочку, это было еще до того как я родилась. Я бы хотела знать их судьбу, только, пожалуйста, не скрывай от меня ничего.

Мама побледнела, и, встав с кресла, заходила из стороны в сторону, не зная с чего начать.

— Мама, пожалуйста, — взмолилась я, — это очень важно!

— Хорошо, но только боюсь, эта правда не обрадует тебя, — с волнением в голосе сообщила она.

Джон крепче сжал мою руку, пытаясь меня поддержать, хотя сам сидел рядом бледный как полотно.

— В ту ночь, мы отмечали папин день рождения, наши соседи, родители Питера, были с нами вместе, когда в дверь позвонили.

— Открыв дверь, я увидела на пороге двух очаровательных малышей, мальчика и девочку.

— Мы с твоим отцом, как и наши соседи, Лиренсы, не могли иметь детей, и с этим уже было ничего не сделать. Поэтому когда на пороге появились эти дети, решили оставить их себе, усыновить. Лиренсы забрали мальчика и дали ему имя Питер, у нас же осталась девочка, и мы назвали ее Эмили, — рассказала мама и заплакала.

— Прости меня, дорогая, я должна была рассказать обо всем раньше, но мне не хватало смелости, признаться тебе в том, что ты мне не родная, — прошептала она и бросилась ко мне на встречу, чтобы обнять.

Мой разум отказывался верить в то, что она говорила, но глубоко внутри рождалась понимание того, что это правда, истина, которую придется нести через вечность. Все еще надеясь на что-то, наверное, на чудо, я перевела взгляд на Джона, но он не смотрел на меня, словно находится не здесь, а где-то в другой, правильной вселенной. Только его рука, сжимающая мою ладонь до нестерпимой боли, говорила о том, что он все еще рядом со мной, в этом подавленном и сломленном теле.

Конец первой книги